Фрау роза и товарищ Краузе
I
Германия, запад Саксонии, пригород Лейпцига.
Бывший нехилый домишко мятежного герцога.
Этакий пышный ансамбль дворцово-парковый.
Навозообильно удобрен немецкими марками...
Ландшафт скверодубый, ухоженный, розовосадый.
Одетые в мрамор ваганты слагают баллады…
Высокий, мосластый, скуластый и халцедоноглазый –
садовник из выбывшей ГДР. Товарищ Краузе.
Раннее утро. Садовник и фрау роза.
Грубыми пальцами нежно по снежной коже.
– Не обольщайтесь, прошу вас, товарищ Краузе.
Я не люблю вас, мне славно живётся замужем.
Понимаете, между нами стена берлинская.
Это ваше распутство, mein Herr, – моветон и свинство...
Глубокая ночь. Пьянопечальный товарищ Краузе
срезает розан, что соседствует с фрау.
Пауза…
Фрау роза теперь – молодая вдова.
Поломается годик. Откажет? Едва.
II
Влюблённые. Ральф и Катрин. Молодая непара.
Почему не? –
Он любит Гейне и Ницше, цитирует их на Берлинской стене.
Она – вольнодумцев, безумцев, Фейхтвангера и Руссо.
А дома ходит без майки и, страшно подумать, трусов.
И даже сделала как-то пипи под стеной ночью.
Позже они сойдутся на филологической почве.
А ещё позже она уйдёт к ямайскому бегуну.
А позже бегун убежит в псилоцибиновую страну…
Не важно. Сейчас они вместе. Пьют лето взахлёб, целуются.
Облако Ницше и облако Гейне моют дождями улицы.
Гуляют в саду – ландшафт, брудершафт, фонтан, менестрели.
Роза.
Катрин припадает пчелою к цветку, шалея от передоза.
Ральф, хоть и филолог, но прыток и резв. Он делает знак ладонью.
Бесстрашной, слегка вороватой лисой, влюблённый в свою мадонну,
подходит к цветку и ведущей рукой розу толкает в небыль…
Краузе снится, что фрау больна и скоро уйдёт на небо…
III
Пастор с супругой. Вечер. Семейный ужин.
– Что ты сегодня, mein lieber, читал на службе?
– Не укради, не убий... Молился отцу и сыну...
Перед уходом, mein schatz, ко мне подошёл мужчина.
Благодарил, говорил, что вдовец, садовник.
Розу оставил, стеснялся, дышал неровно…
После решил прогуляться немного в парке.
Там, на скамейке напротив, сидела пара.
Спорили… Девушка в парня швырнула розу.
Встали, ушли… Как в промозглой дождливой прозе...
Оба цветка я поставил в вазу.
Тише…
Видишь, – склонились друг к другу… И словно дышат.
