Философия науки В. Гейзенберга, естествознание и искусство

В своей философии науки Вернер Гейзенберг прямо критикует тот постулат, что «точное естествознание исходит из того, что природа может, в конечном счете, быть понята в каждой новой сфере опыта». Он показывает, что «само значение слова «понимать» отнюдь не считается раз и навсегда установленным, а математически сформулированное естественнонаучное знание прошлых эпох хотя и «окончательно», но применимо далеко не всегда и не везде. Именно в силу этого обстоятельства нельзя научно обосновать вероучение, имеющее обязательную силу для всей жизни». Однако критика точного естествознания не уничтожает понятия научной истины, лежащее в основе естествознания и включающее в себя самые разные способы понимания природы. По Гейзенбергу с ним связано не только естествознание прошлых эпох, но и современная атомная физика, «а это значит, что можно совладать и с такой познавательной ситуацией, когда невозможна полная объективация процесса, что и в этом случае можно упорядочить отношение к природе».

 

Гейзенберг говорит о том, что с появлением квантовой физики уже невозможно создать абсолютно объективную, без человека, картину природы: «речь, по сути дела, идет уже не о картине природы, а о картине наших отношений к природе. Старое разделение мира на объективный ход событий в пространстве и времени, с одной стороны, и душу, в которой отражаются эти события, — с другой, иначе говоря, картезианское различение res cogitans и res extensa уже не может служить отправной точкой в понимании современной науки». Таким образом, ученый приходит к выводу, что «научный метод, сводившийся к изоляции, объяснению и упорядочению, натолкнулся на свои границы. Оказалось, что его действие изменяет и преобразует предмет познания, вследствие чего сам метод уже не может быть отстранен от предмета. В результате естественнонаучная картина мира, по существу, перестает быть только естественнонаучной».

 

И здесь научная картина мира начинает смыкаться с художественной. Об этом говорит тот факт, что Н.Бор, критикуя механистический подход к природе, ввел в научный оборот термин «актор» под прямым влиянием взгляда на мир (например, у Корнеля и Ибсена), как на театр, где разворачивается некая драма, а мы в ней одновременно и зрители и участники. В квантовой теории ученый предстает не просто как сторонний наблюдатель, а участник «общения» с миром феноменов.

 

Более того, Гейзенберг откровенно ставит вопрос о привлечении в естествознании метафизических аспектов: «там, где речь идет о познании достаточно глубоких взаимосвязей, которые не создаются человеком, а с самого начала существуют в природе и выступают в виде фундаментальных структур, в которых оказываются зримыми своего рода платоновские идеи, а эти идеи, свидетельствуя о едином порядке целого, в котором они существуют, могут, по-видимому, восприниматься не только рационально, но и другими сторонами человеческой души — сторонами, которые и сами находятся в непосредственном отношении к этому единому порядку, то есть к миру ценностей».

 

По мысли Гейзенберга, со времен Гёте как в естествознании, так и в искусстве мир пошел путем, от которого Гёте предостерегал и который он считал опасным. Искусство отвернулось от непосредственной действительности и ушло в мир человеческой души. Естественная наука перешла к абстракции, достигла неслыханного размаха в современной технике, проникла в первичные структуры в биологии и далее, в первоформы, которые в современной науке соответствуют платоновским телам. Одновременно, как и предвидел Гёте в своем «Фаусте», угрожающе возросла опасность этого пути развития. Вспомним хотя бы обездушивание, обезличивание труда, абсурд современного вооружения или бегство в безумие, принявшее форму политического движения. Дьявол — могущественный властелин. Но и сегодня Гёте может научить нас тому, что не следует допускать вырождения всех других познавательных органов за счет развития одного рационального анализа, что надо, напротив, постигать действительность всеми дарованными нам органами и уповать на то, что в таком случае, и открывшаяся нам действительность отобразит сущностное, «единое, благое, истинное».

 

Литература:

Гейзенберг В. Шаги за горизонт, М., 1987, С.303-304; 321-322.

Catherine Chevalley, Nature et loi dans la philosophie moderne // Notions de philisophie, t.1, Paris, Gallimard, 1995, P.209.

 

 

2006 г.