Как Гитлер на Москву ( +18)

Подготовка к бракосочетанию шла полным ходом. Все имеющиеся родственники заняты приятными хлопотами. Процессом подготовки руководит заботливая бабушка Тоня. Как ни как - любимая внучка замуж выходит:

- Веруня, Любаня, девоньки мои, как там нижние юбки отпарили над кипятком? И фату не забудьте подвесить, чтобы тоже разгладилась получше!

-Бабулечка, да не переживай ты так, мама вместе с крёстной разберутся, - весело с теплом ответила внучка.

Девятнадцатилетняя Полина сидела за столом, не смея лишний раз дёрнуться, так как подруга и, по совместительству её завтрашняя свидетельница, усердно делала маникюр, аккуратно прикрепляя стразики к миниатюрным пальчикам. Внучка была на седьмом небе от счастья: завтра она станет женой своего любимого и единственного. Начнётся у них настоящая взрослая жизнь! По всему телу разливалось приятное волнение.

Бабушка волновалась не меньше. Очень уж ей хотелось, чтобы всё было красиво, аккуратно и правильно. Она щедро раздавала всем ценные указания, создавая вокруг себя водоворот волнения и суеты.

В комнату вошли распаренные и разрумяненные Веруня и Любаня - дочери бабулечки.

-Ух, ну и запарились мы с твоими подъюбниками, Полинка! Ох, не рассчитается завтра твой будущий супруг на выкупе! - демонстративно стирая пот со лба и смеясь, сказала крестная тётя Люба.

- Ну как, девоньки мои? Усё успели? – поинтересовалась бабулечка.

-Усё сделали в лучшем виде! - одновременно отрапортовали дочери и прыснули от смеха.

- Ох, всё да не всё.... – озабоченно заёрзала бабушка на стуле, теребя натруженными пальцами скатерть и стыдливо опуская глаза.

- А что ещё? - спросила Вера, мать Полины.

- Сорочечку бы надо было ей справить для первой ночи с мужем! Ночнушечку такую, чтобы и красивенькая была - с шитьём, с кружавчиками можно, но только поприкрыть там, где надо.

Сие заявление бабушки привело всех присутствующих в недоумение. Четыре пары женских глаз разного возраста, но с единым неподдельным интересом смотрели на бабулечку. Та, слегка замешкавшись, продолжила свою мысль:

- Ведь как оно...говорится-то: мужу, как кобелю, не показывай.....- тут она снова замялась, перебирая уже в руках край передника и не отрывая от него стыдливо глаз, - ну, енту самую...., вообщем спину и то, что ниже её.... голую всю!

После такого высказывания все прыснули от смеха. Кое-как бойкая Любаня, младшая дочь, все же выдавила из себя:

- Жопу...ну что ж ты у нас такая скромница, мам? Обычное слово. Обычная пословица. А это ты к чему, а?

Озабоченная серьёзной мыслью бабулечка продолжала, не обращая никакого внимания:

- Полинушка наша уж дюже хрупкая, нежная, скромная, как былиночка, дитё совсем, - снова заплакала бабуля.

Сделав пару глотков воды, продолжила:

- Ведь, мужик-жених он же что.... только поначалу сизарём-голубем будет прикидываться: всё там гур-гур-гур, да гур-гур-гур...., а ведь как дойдёть дело-то до главного...так ведь оно вон как!!! Ойёёёй, - запричатала бабулечка и с ещё большим жаром в голосе кинулась пояснять, что же будет дальше: - Как ведь увидеть прелесть там девичью да чуть слабину почуить, так весь гур-гур-гур евойный кудой-то девается. Голубь подранный, сразу как кочет на пеструшку кидается ииииии... ойёёёй...девоньки, кудой там деваться-то? Кобелины одержимые так и рвутся в бой, так и наскакывають! Ойййй что же это?! - бабулечка, вытирая слезы уголочком косыночки, повязанной вокруг головы, продолжала причитать:

- Взять хоть деда нашего, ой-ой-ой, как индюк на выставке ходил вокруг меня: ту-ру-ру, ту-ру-ру, а ведь потом... ой-ой-ой, девки, ой-ой-ой, попёр как Гитлер на Москву!!! Ага, как он самый на неё родимую!

Бабулечка плакала, утирала слезы, причитала, а слушающая вокруг её аудитория была похожа на команду по синхронному плаванию! Четыре пловчихи набрали в лёгкие воздуха так, чтобы им хватило до конца программы и выпускали его маленькими порциями.

Но когда бабулечка, занырнула в моменты их с дедом интимности, команда машинально сделала задержку дыхания и до сих пор не могла выдохнуть. Откровения застряли на одном и том же эпизоде:

- Он тудой, а я сюдой! Не знаю, кудыть бежать-то? Ой-ёй-ёй......! Ужас, как вспомниться всё это! У меня слезы из глаз, а он знай себе прёт, как Гитлер на....

В этот момент всех вернул в реальность протяжный стон, доносившийся из соседней комнаты, двери которой были открыты.

-Ой, девоньки, что же вы стоите-то? Это же отец перевернуться не может, опять его нога после перелома беспокоить! Вот ведь напасть-то какая! Бегите скорее, помогите ему! Васенька, сейчас, сейчас Любаня с Веронькой помогут! Ты уж потерпи чуток, касатик ты мой!

Дочери, очнувшись от наваждения, стремглав кинулись в открытую дверь соседней комнаты. В ней мирно лежал отец. Он решил перевернуться и поправить затёкшую ногу, но боль пронзила всё тело, отчего и проснулся. Восьмидесятилетний дед, некогда боевой фронтовик, уже глуховат малость, но про фашистов фразу уловил "Как Гитлер на"....далее не расслышал. Увидев рядом с собой озабоченных дочерей, он полуохрипшим спросонья голосом произнёс:

-Девки, не слушайте мать! Если, как Гитлер на Москву, то без связки противотанковых гранат и каски на голове не отбиться! А если зимой воевать будете, то маск-халат не забудьте, - сказал, перевернулся сам на другой бок и, посапывая, стал проваливаться в дремоту. Затем, словно очнувшись, повторил:

- Если Гитлер, то только связка гранат, каска и маск-халат! Больше ничего не поможет!

Дед мирно захрапел, причмокивая губами, как младенец.

А "пловчихи" вновь набрав воздуха в лёгкие, вопросительно переглядываясь, тихо вышли за дверь, плотно закрыв её, и разразились лавиной смеха, которою уже невозможно было сдержать.