Дом забвения. Domus oblivionis

Кайгородова Светлана

Безоблачный полуденный оскал

да птицы над землёю – выше, выше.

– Зачем так, Отче, этот мир ослаб?

И отчего саднит, на ладан дышит?

Мир странный: в жизнях, в мыслях и путях

на сотни одиночеств слишком тесен.

– Смотри, Мой Отче, призраки глядят

на недоступность выси, поднебесье.

Молчит обитель, дальний горизонт

не выдаст сердцевинные заплаты.

Не спустит в мир мятежный нужный зонд

для узников "целительной" палаты.

Зачем Мы здесь всем бурям и ветрам –

стоим назло, над изголовьем моря?

Уж и не вспомню, сколько скрыто ран

в зернистой гальке, обожжённой солью.

Чиста же гладь, здесь тёмное окно

вселенной синевы – скорбей преддверье.

Не каждому – по выбору дано,

не каждому искупится по вере.

Весь мир почти гранитный, неживой,

песками занесённый и тревожный;

лишь сердце скрытых недр обнажено,

стучит бесперебойно, непреложно.

– Скажи, Отец, в чём неприкаян тот,

что бродит по скалистым побережьям?

И в каждый ранний утренний восход

о чём так сокрушается прилежно?

Ведь он, я вижу, век двадцатый мёртв,

но всё -то удручённо неспокоен.

– Мой Сын, ты помнишь Откровений год,

стоял под Вавилоном древним воин?

Ни титулов, ни доблестных побед

не хватит, чтоб отмыть свой род от крови.

Он ходит к морю, дав Богам обет,

что станет чист, жаль, безответно море.

– А этот?

– Пожил тихо, без прикрас.

Служил одним. Любил одну до гроба.

Увы, настал судьбы смиренный час

уйти… Она не проронила слова

прощального и слёзного о нём,

любившем тень её превыше солнца.

Нет ничего страшней, чем мрак, силён

его "источник тьмы" на дне колодца.

И здесь таких же – сотни тысяч душ,

чего-то ждущих, ищущих, поправ Святыню.

Весь скорбный, бесконечный список нужд,

как змей, растёт и множится поныне.

А сколько сил кого-нибудь спасти

положено, наполнив чашу светом?

Я возлюбил, выхаживал… Крестил.

Вносил в сей мир – неоспоримей лепту.

Не в каждом, но в сердцах воспет обман,

путь скован страстью, неподвластной Богу.

И потому, родись чрез век иль два,

они всё с тем же – припадут к порогу.

Мне виден мир. Я знал его изъян…

Ты помнишь тоже. Не скажи, что не был.

Мой Сын, к беде*, мир изменить нельзя.

Упавший с неба – не оценит неба.

* см. "к несчастью"

/ iiijiii В Конце Тоннеля. 2021 /