ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ БЮЛЛЕТЕНИ
РАЗДАЁМ С БАРАБАДЖЯНОМ АРАМОМ ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ БЮЛЛЕТЕНИ
ЧАСТЬ 4 (заключительная)…
Засиделись мы в гостях с великим математиком почти два часа. Я сам нахохлился изрядно, это тебе не шутка, четыре стакана по двести граммов выпил и ещё 200 граммов коньяка у милой Магдалины, так что пришлось Мишке Арагацкому поехать за припрятанной банкой хрена, которую я самолично подарил ему, приехав из Ростова. Попробовали каждый по ложке хрена огородного и стали свежими, как огурчики, но я извинился перед парнями, думая, как проводить этого пьяного математического вундеркинда домой. Он же хрен не принял, сказав, что если пить,то пить до конца, если гулять, то только танцевать Шалахо... Жаль, слишком поздно понял это...
Поцеловался я с ребятами на прощание, только они меня пригласили и на следующий день, ибо приезжали в гости к юбиляру старые наши кондовские друзья (из Еревана), с которыми я когда-то лежал в республиканской больнице,
Вышли с с математиком на улицу. Тут же Арам Барабаджян вспомнил русскую народную песенку "Калинку", начал громко петь и приплясывать, прямо на улице. Никак его не удержать! Даже народ начал собираться. Папку мы, конечно, забыли, только её утром мне привез Миша Арагацкий, весь красный, как раз от пьянства, и всё спрашивал об Араме Барабаджяне, просит у меня позорник, дай укреплю его резинками на крыше моей машины, и два круга сделаю по городу, вспоминал, как тот танцевал Шалахо и покатывался от хохота.
Пришлось искать такси, чтоб посадить доходягу и довезти до дома. Но тут Арам заупрямился,говорит, хочу поехать в институт и петь "Калинку" перед директором Файрояном. Он же участник войны, бывший партизан, ему понравится.
Да и я хорош. не мало выпил, тут же согласился с ним, думаю, будет продолжение концерта, на всю жизнь запомню.
Чтоб не опозориться, посадил Арама в такси и поехали прямо по адресу Института усовершенствования учителей.
А там Арам с ходу полез в кабинет директора, я за ним.
Там он тут же обнялся со стариком Файрояном, у которого от неожиданности глаза раскрылись (что за фамилярность), ибо хоть и рост у него был маленький, ну, максимум 1 метр 50 см, но он старый партийный работник умел себя так держать, что его боялся даже двухметровый зав.кабинетом армянского языка пакостник Ашик Абраамян.
Файроян стоит с раскрытым ртом, не верит глазам своим, а великий методист уже танцует Шалахо, прямо в кабинете директора, а потом начал громко с притопами петь "Калинку". А я стою напротив и усиленно хлопаю ему и смеюсь, подобно балбесу, спущенному с Неба. Собрались девочки - Алла, Сируш, Анаид, Асмик, - хохот, подтруниванья, аплодисменты!
На следующий день было созвано экстренное собрание, и в присутствии всего коллектива я и Барабаджян Арам получили серьезный выговор за нарушение дисциплины при раздаче избирательных бюллетеней и легкомысленные песни и танцы в кабинете директора.Однако Файроян настоял на том, чтобы всё равно мы раздали все бюллетени по адресам. И когда через десять дней он вызвал меня на игру в шахматы, и я достойно в невообразимой аварийной ситуации для него проиграл ему, шеф улыбнулся и говорит:
- Ара джан, молодец! Спасибо тебе и за спектакль с Барабаджяном Арамом, целую неделю смеемся дома! Выговор я твой порвал, а этому кляузнику - оставлю, ибо он накляузничал на тебя, что якобы твои бандиты-друзья приставили к его горлу нож, и он вынужденно выпил, чтоб сохранить свою жизнь! А танцевал шалахо и пел "Калинку" под воздействием алкоголя, - и я почувствовал, как старик симпатизирует мне.
Потом он обнял меня, лаская меня глазами, и как-то торжественно и обаятельно сказал:
-Дай, я поцелую тебя в щечку, мерзавец! Ты же знаешь, что я тебя люблю, как сына!
