Забывая Герду

Вот и зима прошла, не прибрал господь,

Говорила Франсуаза Евстратьевна,

Моя квартирная хозяйка в Саратове.

Я смотрел, надо же, и правда, прошла.

А был ли мальчик, билось ли

Под снежной простынью ледяное сердце Кая…

 

Кто навзничь лежал в феврале,

В высокой белой траве,

В акварельной зиме у подножья той горы.

Жмурил один глаз от яркого солнца

Прятал второй под козырьком холщёвой кепки,

Думал…

 

Каждый день февраля –

Как первый лживый день апреля.

Поманит теплом, обманет солнцем.

Говорят, в такой замёрз по пути в Оймякон

Бывалый северный человек,

Хоть и спасался как умел, жег покрышки.

 

Когда живёшь чужими стихиями, стихами

Ждёшь вихрей снежных,

Которых и не было никогда.

Слушаешь грохот лавин в горах за теми предгорьями

Смотришь, как в теплых норах тёплой земли

Нянчат мыши новый осенний приплод.

 

Что мне до той большой зимы,

А она должна быть большая, как всегда, как вечно.

Зачем эти неверные, невечные,

Вечно тающие миры,

Когда здесь, (можно потрогать, почувствовать)

Всегда свой собственный ледник.

 

Когда, стоит мне захотеть,

Архары и яки спускаются ко мне

И снежный ирбис блюдёт

Ледовое перемирие.

Почему иногда так тянет вернуться,

Сменять свои снежные равнины

 

На безбожно тающие к каждой весне

Города.