Пробуждение
Ты как будто живой. И как будто бы должен
Строчку в день — или две — выдавать «на-гора»…
Серый вечер на серую зиму помножен,
Серый город. И серый квартал. И гараж
За окном — как деталь городского пейзажа…
Может, нет у природы погоды плохой,
Только в городе дождь — будто серая сажа,
У парадного клён — совершенно нагой.
В мутной сырости скользкой запутались пальцы
Не умеющей смешивать краски руки.
В эту серость ты сам гармонично вписался —
Вопросительным знаком на сломе строки.
Или нет — восклицательным? Ты — не провидец,
Чтоб заранее плакать о завтрашнем дне.
Видно, проще себя, чем кого-то обидеть,
Возведя из обломков обитель на дне.
Ну и что, коль корабль развалился на части,
А дворец превратился в трухлявый шалаш?
По крупицам впотьмах собирается счастье,
И сложиться ему — неужели, не дашь?
Таково искушение многих поэтов —
Вдохновение в собственных бедах искать.
Ты зимой упоительно плачешь о лете —
Будешь солнечным днём о снегах тосковать.
Нежный дымчатый сумрак ложится на плечи.
Ночь коварно длинна и бумага чиста.
И неведомо, что там лукавый нашепчет,
Что Всевышний доверчиво вложит в уста…
…Молоком предрассветным разбавится кофе,
Слабый отблеск зари отразится в окне...
Ты повержен — и это отнюдь не Голгофа,
Но, покуда есть порох — ещё не конец.
