Любимой
I
придёт зима, и будем есть клубнику,
задорого, невкусную, но всё ж.
я отличаю женщину по крику,
когда она, развёрнутая в клёш,
когда её увидишь без перчаток
(они легли дуэтом на трюмо),
когда коньяк на столике початый
показывает истинное дно.
на этикетке звёздочки и буквы,
а у неё – ни звёздочек, ни букв.
мне хочется то сахара, то клюквы,
то кандидатом хочется наук.
идёт зима, а кто-то уезжает –
на лыжах, электричках и авто.
у коньяка иллюзия густая,
но часто послевкусие не то.
II
пустая кажется квартира,
по-настоящему один.
хожу нечитанным Шекспиром
и недочитанным Толстым.
война и мир по телефону,
горит яичница в дыму.
шумит дождём потуоконно,
реально можно утонуть.
оригинальное молчанье
приличной с виду тишины.
я всё копаю, что начально?
что было между я и мы?
подумал – пустота поможет,
не сможет длиться пустота.
в прихожей двигаюсь прохожим,
она по-своему пуста.
III
плакала ворона возле сыра,
на плацу ходила строевым.
я хочу добра тебе и мира,
и родным, и даже не родным.
я хочу невидимым браслетом
переждать надуманную блажь.
я хочу добра тебе и света,
только аккуратно, не размажь.
только не запей водой без газа,
не оставь кастрюлей на плите.
я хочу остаться первым разом,
чёртиком в итоговой черте.
