Горсть горошин
Что-то вроде баттла-переписки в комментариях под стихотворением. Решили собрать всё вместе -- пусть будет, слегка отредактированное. Неплохо тогда вечер провели с любимым соавтором. :-))
Вот где всё и происходило))
☆ ☆ ☆
Тут взмахом лёгких крыльев кружевных
мир бабочек делили быль и небыль.
И пламенем — от моря и до неба —
внезапно полыхнул в ладонях стих…
*******
Ночи подсчитывать я отучаюсь,
чётки из окон в звенящем звене.
Нить тишины узелками печали
недокасаний — за шиворот снег.
Звёзды-снежинки, кружась, обещали —
каждый получит по сладкой блесне.
*******
Нежно-заснеженно, ветрено-звонко
окон мембраны звучат резонансом,
словно хрустальные зимние гонги
в красных и жарких песках марсианских.
А в голубой круговерти Венеры
вихрям холодным, смеясь, потакая,
кружатся в танце свинцовые сферы,
маются в мареве скорого мая…
*******
Шутки — шути, но не мне перепутать
слякотной ночью, когда коченеешь —
лунный стежок, монорельс-однопуток,
или иголка блестит от кащея.
Мускулы-впадинки снова кан-канят,
смайликом движут по компасу лоций.
Линии-реки — в гранёном стакане
ярких событий — об них уколоться…
*******
Хочется, колется, рвётся из клетки
это подспудное — данная данность.
Даром нежданным, сокровищем редким,
как серебро, оседает в карманах.
Тут бы наружу, туда, где метели —
на острие баллансировать гостем…
Кто же в паденье соломки подстелит
в миг, когда рухнет игольчатый мостик?
*******
Тусклый фонарь — или сквер просто мудрый:
корни деревьев насытили фосфор
провода вены — эклектикой ртутны.
Вылущить свет — станет ночь одиозна,
где отражения экстраполяций
зимне-сезонья — потеряны шоры.
Нежность струится в движеньи пальпаций,
время-песок оседает на шторах.
*******
От фонарей любопытных укрыться
за жалюзи обезлиственных веток…
Будут, непевчими, ранние птицы
ждать истечения крови рассвета.
Шёпотом волн и шуршанием кисти
аккомпанирует утро, и вскоре
чаячим криком в ликующей выси
день растечётся над зябнущим морем.
*******
Лиха запас — присноявленный берег,
где колумбарий, Колумбом открытый.
Нет там трески — нам не нужно америк,
ловим бычков — рацион станет сытей.
Лента из пены — атласа изнанка —
словно ладонью, скользящей спросонок.
Ра’кушки-ушки — накат океана
в шуме волны — хороводит теплёнок.
*******
От берегов отступившие волны
донные дали долин обнажают.
Гонит Борей, беспокоен и солон,
пенное кружево, словно играя.
Тайной прельщаясь — за ветреным зовом,
крыльям-ладоням доверить маршруты…
Парус и плотик из нескольких брёвен —
лёгок и хрупок… и странно уютен.
*******
Двинем южней. Ближе к Африке где-то
звёзды поярче, их лучики дышат,
в море купаются трубочки света.
Солью питаясь, обёртка магнето
ротор раскрутит — он звуками движим,
нотой «солярис». Свирель, как цикада,
нижет цикуту: послушай — не слушай!
Яд нашептать — доширак канонады —
милая дева, спасай свои уши.
*******
В высоком бокале смешаем в пропорции нужной
немного крепчайшего терпкого сока полыни,
чуть-чуть васильковой сиропной пронзительной сини,
добавим из лёгкого облака перьев жемчужных.
Цикуты три капли — острее тогда наслажденье,
когда баллансирует жизнь на тончайшем из лезвий.
И в яде любом непременно найдётся полезность,
и опыт, рождённый из проб и ошибок, бесценен…
*******
Ошибки? Украсят шампанским, как красной строкой.
Из bésame mucho лишь беса прогнать — и свободны.
Он поступью нежно по рёбрам сердечной стопой
на цыпочки встанет крадущейся птицей голодной.
В беззвучные ливни ковчегом расщедрится Ной,
сзывая под глю’кало-колокол тварные пары.
Небесным зонтом-парашютом, нарушив канон,
каре или кара укроет завесой янтарной.
*******
И под спасительным куполом сны
будут заманчивы, ярки, ясны…
