Осенние обострение
Питаюсь видом из окна,
Осенним отравляясь взглядом.
Воздушно капельным зарядом
Туманов. Спящих на весу
Туч. Заградительным отрядом
Штор. Под кофе и тирамису,
Под лампочкой с потухшим взглядом.
День наточил свою косу.
Душевно обнажив все раны.
Дождь, непослушным водопадом.
Кучно ронял к слезе слезу.
Подобием небесной манны,
Издав финальнуюю грозу,
Как гимн последнему тирану.
Филей, под ласковым халатом,
Плющил, обыкновеньем, стул.
Кленовую листву кромсал фонарь,
Сгибая тени. Тревожил ветер
Дым сигареты. Щекотал в носу
Не кстати, насморк. Метил,
Сначала вспомнил, а затем икнул.
Таксист кого-то ждал. Внизу,
Жидкие лужи кроя матом,
Прохожий ковылял. Парадом
Текла река. Неся окурки,
К закату, через водосток,
Солнце катилось самокатом.
Так Запад унижал Восток.
Вечер загнал свою козу
В дом. Погружаясь, как в нирвану,
В здоровый сон. Она смотрела,
То, куда ей давно не надо.
И взглядом из окна питалась,
Надежды замочив в тазу.
Осенним отравляясь взглядом.
Воздушно капельным зарядом
Туманов. Спящих на весу
Туч. Заградительным отрядом
Штор. Под кофе и тирамису,
Под лампочкой с потухшим взглядом.
День наточил свою косу.
Душевно обнажив все раны.
Дождь, непослушным водопадом.
Кучно ронял к слезе слезу.
Подобием небесной манны,
Издав финальнуюю грозу,
Как гимн последнему тирану.
Филей, под ласковым халатом,
Плющил, обыкновеньем, стул.
Кленовую листву кромсал фонарь,
Сгибая тени. Тревожил ветер
Дым сигареты. Щекотал в носу
Не кстати, насморк. Метил,
Сначала вспомнил, а затем икнул.
Таксист кого-то ждал. Внизу,
Жидкие лужи кроя матом,
Прохожий ковылял. Парадом
Текла река. Неся окурки,
К закату, через водосток,
Солнце катилось самокатом.
Так Запад унижал Восток.
Вечер загнал свою козу
В дом. Погружаясь, как в нирвану,
В здоровый сон. Она смотрела,
То, куда ей давно не надо.
И взглядом из окна питалась,
Надежды замочив в тазу.