город умоется белым снегом

город умоется белым снегом,

тьма самый лучший врач,

на стадионе эхом — время прямых подач,

прячь свои слёзы за смехом,

если не можешь — плачь.

⠀

не поводя итоги и не смотря вперёд,

он стоит на твоём пороге

и беспросветно врёт.

врёт, когда обнимает,

и отвергает — врёт,

сладкий, густой ткемали

льётся на бутерброд.

⠀

нас так смешно спаяли,

соединили — прочь,

на тетрадном листке с полями

в тысячу клеток ночь.

ночь — и чернее, и гуще,

чернильная клякса — ночь,

и март впереди идущий

не может ничем помочь.

⠀

апрель ничего не знает

о наглости, наготе

на солнце сверкает знамя,

скрывая границы тел.

ну, где там они, пунктиром

попробуешь прочертить?

бывает мне так противно

внутри этих рамок жить.

⠀

раздеться, стянуть твоё платье,

бежать со всех ног к реке,

смеяться над шутками братьев,

и жаться к твоей руке.

на кухне шипят оладьи,

в саду запах диких роз,

и лето течёт по кровати —

как золотистый ром.

нам хватит его, наверно,

на жизни! и в жизни вот:

он держит тебя за колено

и беспросветно врёт.

он врет, когда обнимает,

и отвергает — врёт,

и солнце внутри сверкает,

когда ты глядишь ему в рот.

⠀

а после в каком-нибудь мае

ты улыбнёшься вслед

всем тем, кто тебя сломает,

и сделает тебя злей.

и сделает тебя проще,

но наизнанку, чёрт:

такая сияет роща,

такая река течёт!