Дедушке

И каким бы твой город ни был нарядным,

От выкрашенных поребриков и проходных парадных

До держащего небо над парусом шпиля,

Безутешно он пуст без тебя и бессилен

 

(..и ныне, и присно..) пронзить меня впредь,

Моё детство соборным трезвоном отпеть,

Обесцветив все улицы и купола на кроваво-кирпичном Спасе,

Словно на снимках (в твоем Алмазе и зимний он был прекрасен).

 

И чем гуще, пышнее цветистые яблоней кущи,

Тем отчетливей тщетная серость влекущих

Метрономно-безжалостный счёт дней: девять, сорок, полгода, год,

Господи... Город не ведает, что без тебя живёт.

 

Говорят, со временем заживёт. Но дожить бы до этого времени.

А пока горделивые львы грустны, медны кони от гривы горящей до стремени,

И пылится гранит. Город тих, и мои хриплым эхом стихают стихи.

И Аврора молчит по тебе.

Самой верной и праведной из панихид.