Дедушке

И каким бы твой город ни был нарядным,
От выкрашенных поребриков и проходных парадных
До держащего небо над парусом шпиля,
Безутешно он пуст без тебя и бессилен
 
(..и ныне, и присно..) пронзить меня впредь,
Моё детство соборным трезвоном отпеть,
Обесцветив все улицы и купола на кроваво-кирпичном Спасе,
Словно на снимках (в твоем Алмазе и зимний он был прекрасен).
 
И чем гуще, пышнее цветистые яблоней кущи,
Тем отчетливей тщетная серость влекущих
Метрономно-безжалостный счёт дней: девять, сорок, полгода, год,
Господи... Город не ведает, что без тебя живёт.
 
Говорят, со временем заживёт. Но дожить бы до этого времени.
А пока горделивые львы грустны, медны кони от гривы горящей до стремени,
И пылится гранит. Город тих, и мои хриплым эхом стихают стихи.
И Аврора молчит по тебе.
Самой верной и праведной из панихид.