МУХА, ЧИКА И ДРУГИЕ

Принято говорить - на склоне лет. Идите к лешему.Сижу

на вершине из камней воспоминаний.

 

- Мы-а, мы-а. Что получлось?

- Рыло.

Тётя Настя всплёскивает руками и смеётся. Смеётся мама.

Мне пять лет, на столе лежит букварь старшей сестры, и

я тоже смеюсь.

Настенька, так ласково зовут взрослые мамину тётю, рас-

сказывает, как учила читать младшую дочь. Верку за

маленький рост и надоедливость дразнили Мухой.

- За день в поле наломаешься, домой придёшь - скотину

убирать надо.Пока поросю задашь, корову подоишь, моло-

ко процедишь - за стол сядешь, ложку поднять сил нет.

А тут Муха со своей книжкой.

Она сидит на скамье, сцепив натруженные руки на коленях

и чему-то улыбается.

У неё четыре дочери от двух мужей, но она дважды вдова.

Как ей удалось вытянуть такую ораву, дать всем образова-

ние уму не постижимо.

-Я сама-то читаю по слогам, а пишу и вовсе, как курица

лапой.

-У папы почерк калиграфический.С фронта писал -ни одной

ошибочки. Но одним предложением, без запятых и точек.

 

-Василь два года в церковно-приходскую ходил. А нас с

Нюрой в ликбезе расписываться научили и ладно.

Вопрос с учёбой Верка решила радикально. Первого сентя-

бря настырная шестилетка явилась в школу и уселась на

передней парте. На все уговоры подождать годик огрыза-

лась и шипела.Попытка вывести её силой провалилась. Пар-

та через дверь не пролезала.Её оставили в покое: надоест,

сама уйдёт. Не ушла.

Уладили как-то с районо,внесли в списки, а через год она

стала лучшей ученицей и оставалась ей все годы обучения.

Когда к Романенко не придёшь, они всегда поют. Прибираются

ли к празднику, месят глину печь подмазать,на огороде с

тяпками - всегда с песней.

-А если не петь, остаётся плакать.Никаких глаз не хватит.

-А горла хватит?

-Что ему будет? Глотки у нас лужёные.

Тут тётя Настя бессовестно врёт.Когда они поют, птицы

замолкают.Песня то журчит весенним ручейком, то растека-

ется широкой полноводной рекой.Свободная, просторная.

Односельчане качают головами: звонарёвская порода,певчая.

Бог не обделил большой род Звонарёвых ни голосами, ни

слухом.Пели все - бабушка,тётя Дуся, Настенька. Мужики

ещё и на гармошках играли.Любая гулянка с их

участием превращалась в праздник.Много раз слушал

"Коробейников", но как её исполнил Мишаня! Тепло,

душевно, как будто сокровенным поделился.

Самого продвинутого музыканта, Коляя, помню плохо.

Заскочил как-то к нам с поезда, сел на табурет.

-Слущай, сестрица, мою дипломную.

 

"На горе колхоз,

Под горой совхоз"...

 

И исчез надолго, почти навсегда. Из младшего

поколения самыми яркими были Пан и ВасЕта.

Верка говорила (а ей можно верить), что Васета

играл даже лучше Коляя. Кроме таланта музыкантов

в них бродило крепкое вино озорства.

Иногда оно перехлёстывало через край.

Дед Тимоха полез за какой-то надобностью за образа

и чуть не упал со стула.

-Бабка. Иди, глянь на кого ты молишься.

Баба Маня долго щурилась, надела очки на резинке и

закудахтала, захлопала короткими руками-крыльями.

-Вот бисовы дети, анчутки окоянные.

Из старого оклада, из зарослей бумажных цветов на

неё весело смотрели Пан и Васета. С гармошками.Баба

Маня начисто забыла, что "анчутки" уже бреются каждое

утро, и, выдернув из чилигового веника прут, долго

гоняла хохочущих внуков по дому,норовя хлестнуть по

голым ногам.

На второй день свадьбы у Тани Ревиной Васета

надел на голое тело жилетку, нацепил бабочку,

а голову украсил котелком. Пан щеголял в белых

перчатках, коротких штанах и лакированных штиб-

летах без носков.Только Коляй оделся по-людски:

консерваторное образование и выборный баян со

множеством кнопок и регистров не допускали такой

вольности. Три весельчака собрали у подъезда

молодых пол города.

-Лида,- умоляли соседи новоявленную тёщу.-Оставь

одного.Зачем на свадьбе три гармониста?

Еле-еле отбили их у толпы.Но соседи не успокоились.

Под старыми деревьями у барака,где вечерами резались

доминошники,накрыли столы и выдёргивали "на минутку"

то Пана, то Васету.Коляя не трогали: слишком мудрёно

звучали его фуги.

Талантливых людей бог забирает рано. Пан погиб в

двадцать два в автомобильной аварии. Сердце Васеты

остановилось, когда ему едва перевалило за сорок.

Коляя водка довела до самоубийства.

Слава песенников оборвалась на мне. Мама с

прискорбием заметила, что по моим ушам прошлись

не только медведи, но и слоны.Рот за столом разе-

вать мне разрешали чтобы поесть.Утешал молчащий

рядом Чика, Веркин муж. Может он и пел когда,

да я не слышал? За что ему дали такое прозвище,

теперь и не припомнить.Может за песенку, популярную на

заре строительства развитого социализма.

 

Нажмёшь на кнопку - чик,

и ты уж в ресторане.

Нажмёшь на кнопку - чик,

и двести грамм в стакане.

 

Невысокий, подвижный Вовка всё делал "на чик".

Пока Верка таскала свой баян из школы в музыкалку,

из музыкалки в ДК, Чика успевал прибраться дома,

перемыть посуду, сготовить ужин. А может прозвище

от слова "чека"? Потянешь колечко и..."бабах".

Провожали Чику в армию по давно заведённому порядку:

с застольем, песнями и пляской. Вечером он с друзьями

явился в клуб.Для полноты картины необходимо организовать

драку,чтобы было что вспомнить на службе.

К такому праву рекрута относились с пониманием, и даже

вечно пьяный участковый Баландин самоустранялся от

своих обязанностей.И всё бы ничего, но в соперники Вовка

выбрал Толю Полякова, а у того кулаки с помойное ведро

каждый. На диком западе шансы мог уравнять кольт, но

откуда такая роскошь в оплоте мира и труда? Вопрос Чика

решил по-пролетарски просто. Поднял с земли подходящий

кирпич и со всего размаха врезал Поляку в лоб.

В армию он ушёл героем.