Мерила
За горизонтом,
где солнце вгрызается в землю,
лучами своими, сжигая пол мира,
есть чаши весов, что и ныне не дремлют
и с каждым мгновение кидают мерила,
чтоб жизнь уровнять,
сделать более пригодной,
чтоб не было скучно в ней и одиноко,
и кем бы ты не был:
глупец, или гордый,
порою нам нужно вернуться к истокам.
И глядя оттуда в далекие дали,
в вершины тех лет, что прожить мы успели,
да, многое в жизни
мы все ж упускали,
но жить по-другому увы не хотели.
И в смутное время,
и в годы раздора,
не ведали мы, что творили с собою,
взрослея, взирали на новых с укором,
и занимались своею судьбою,
а после уже,
находясь на закате,
винили, корили, и жизни учили,
надеясь, что с нас они снимут проклятие,
которое мы, от других получили.
И злились,
скрывая оскал за улыбкой,
что мы чем-то лучше, умнее и выше,
и знали, что мы все же были другие,
чем наши так скоро взрослевшие дети.
И вот на исходе,
у устья столпившись,
и глядя на бурный поток поколений,
кто скажет открыто, что он возгордился,
тем что они стали гораздо смелее?
Способны твердить, когда рот закрывают,
вставать в полный рост
и держать спину прямо!
Мы так же могли? Или я ошибаюсь?
Всю правду опять искажая упрямо.
А может быть просто,
все видно иначе
и мы раньше были по-своему смелы,
сидя в кабаках, прославляли удачу,
и жизнь пропивали свою неумело.
И прячась от правды,
скитались по миру,
чтоб нас никогда не коснулись проблемы,
и все отыскать мы старались Пальмиру,
где в раз превратились из нищих в богему,
и сидя на троне,
и яство вкушая,
опять причитали, - «Чего-то нам мало»!
И в скором, себе только рай предвкушая,
не видеть, что все вновь покрыто обманом.
А после,
когда он вдруг выйдет наружу,
откроет нам карты и счет предоставит,
все в сотни раз будет для нас только хуже,
и призрачный мир, без остатка растает.
Кого мы винить
будем после такого?
К кому обращаться, с нелепой мольбою,
что нету запаса у нас золотого,
что мы прогадали с злодейкой судьбою.
Что время растрачено нами впустую
и мы ничему,
не смогли научиться,
и жизнь нам понять, нынче эту большую,
уже не успеть, как бы в ней не крутиться.
А годы, ушедшие на постижение,
того, что должно быть понятно с рождения,
на миг награждения, мы все разменяли,
поддавшись порыву запойной печали.
И спрос с нас велик,
но ответить нет силы,
мы можем, что только винить посторонних,
и злобу срывать над отцовской могилой,
в которой ответ на вопрос похоронен.
И новому мы,
не способны учиться,
а старое вовсе не смеем оставить,
так разве они нами будут гордиться?
Такое мне трудно поверьте представить.
Другие они…
Но по тем же дорогам,
ступают без страха они и зазрения,
и нам бы помочь им, хотя бы немного,
чтоб павшим не стать до конца поколением.
Но ждем мы упрямо
и время не ценим,
а солнце вгрызается в землю устало,
и в свете его, разобрать направление,
теперь почему-то, до жуткого мало.
И за горизонтом, лучами своими,
оно, как и прежде,
сжигает пол мира,
а мы только тень, и давно не живые,
на чашах весов как простые мерила...
18-19.11.18
