Аспекты смирения (триптих)

I.

Совсем не выходит извлечь старый-старый осколок,

За пылью времен погребен до смешного надежно.

Событий минувших обломок мучительно колок,

Когда наобум вспоминаю, когда осторожно,

Когда специально и даже когда ненароком

Всегда задеваю и сразу критически больно...

И снова пронизаны болью неистовой строки

Бессмысленно, впрочем. Но ты почему-то довольна,

Что этой зимою мне станет мучительно грустно,

Мучительно долгие вскоре пойдут монологи,

Изрезаться устно всегда получалось искусно

Осколком внутри, где зазубрены буквы и слоги.

И хочется крикнуть... Однако чуть слышное: "Где ты?" ,

И эхом мгновенно сотряс вспоминаний чертоги,

Отбойным течением плюнул фонтан те монеты,

Их бросил в надежде, что первой погибла. В итоге.

 

II.

Ты позвала этот месяц? Узкий, острый и кривой –

Отражение осколка, что зарыт в моей груди.

Это сделала напрасно – и раздался волчий вой,

Воет волком... Больно колкий день, почивший позади.

Зубы – много. Когти – тоже. Юркий ум и меткий взгляд,

Между мыслей, как деревьев, всюду рыскают носы,

Голод с болью вперемешку невпопад играет лад,

И сожрет заблудший образ, словно палку колбасы.

Нет возможности спасаться от того, что так болит,

Зубы режут, рвутся когти силясь образ превозмочь,

Подожду еще немного – и моральный инвалид.

Опьянев от смертной грусти, остается выйти в ночь,

Выйти в ночь, стирая грани. Месяц смотрит на меня,

Не отвел бы взгляд в сторонку, будь немного, но храбрей.

Ночь лады играет точно, тишиной в ушах звеня,

Подлой крысой в колыбели, страшным волком у дверей.

 

III.

Рассыпалась ночь, следом день. Я веду этот вечер

В пустой лабиринт из несметности каменных лиц.

Закатное солнце – твой козырь, и крыть явно нечем.

Старушка в плаще пред лицом тихо падает ниц,

И смотрят на нас мириадами мраморных взоров

Рабочий, портной, академик и просто юнец,

А ты все молчишь. Вот и солнце краснеет в позоре,

Не в силах сдержать неминуемый грустный конец.

Ты рядом... и нет. И царапает сердце обломок,

Как апофеоз пережитых бессмысленно дней.

Довольно мне слов, и загадок, и головоломок.

Едва ли осталось что-либо ценней и родней.

И хочется крикнуть... Однако чуть слышное: "Где ты?",

И эхом гранитным ответил мне шепот: "А ты?"

Закат разукрасил надгробие маковым цветом,

Неспешно кладу на могилу живые цветы.