Домой

Конь всё чаще, то и дело

Попадал в глубокий снег.

Солнце падало, темнело,

Слился с небом дальний лес.

 

Рядом нитка горизонта.

Вот она, возьми да тронь!

Под ногами, лентой тонкой,

Ночь граничит с серебром.

 

И небесное светило

Не спешило на мороз,

Лишь теплей себя укрыло,

Показав курносый нос.

 

Даже звёзды дрожью бликов,

Лезли в ворот под жупан,

Но, срываясь, с блеском липли

К струнам кобзы старика.

 

За седло держась рукою,

Мелко в насте семеня,

Его губы Богу вторят,

Положась на круп коня.

 

Головой, подобной снегу,

Вертит он по сторонам,

Вместо глаз, чернее неба,

Страшные овраги ран.

 

- Эй Яцко, мой отрок любый!

Не видать ли, где Днепро!».

- Тише деда! - молвил юный

Хлопец, вытерши чело.

 

- Ночь кругом! Ещё накличешь

Волчью стаю, на беду !

Нынче ветер тише мыши,

Только стелится по льду.

 

Нам с тобою, деда, силы

Поберечь ещё чуток,

Да коню чтоб жил хватило

Обогнуть вон тот лесок !

 

За горой, покрытый сизым

Одеялом хрусталя,

Спит Днепро в сосульках ивы...

На чём свет мороз бранят.

 

А чуть дальше, за порогом.

Острый сечи частокол,

Церква с маковкой убогой

Да широкий общий стол».

 

- Что ещё ты видишь хлопец ?

Десять лет - как десять дней,

На галерах днём и ночью,

Кожу рвал нагаек змей.

 

- Вижу: курени дымятся,

Бритый наголо шинкарь

Катит бочку...Боже! Брякнул

Носом в снег, как под алтарь».

 

- Га!Га!Га! Она родная!

Узнаю старушку Сечь!

С чёрных глаз бежит, сверкая,

Замерзающая смерть.

 

Нет Яцко! Нам рано к Богу!

Знать, надежда довела!».

И, с конём старась в ногу,

Сросся с крупом у седла....