Касыда Рудаки

Чую ветер с Мулияна, ох, теперь,

Образ милой манит пьяно, ох, теперь.

Груб песок Джейхуна, только нам, кажись,

Днище шелком будет стлано, ох, теперь.

Брег не виден той реки, но Аму вброд,

Даже клячам дастся рано, ох, теперь,

Строен царь как кипарис, Бухара-сад,

Что за сад без тени стана, ох, теперь?

Царь-луна, а Бухара - наш небосклон,

Месяц рвется к небу рьяно, ох, теперь.

Рада будь и ввек останься, Бухара!

Гость идет твой долгожданный, ох, теперь.

 

Бӯи ҷӯи Мӯлиён ояд ҳаме,

Ёди ёри меҳрубон ояд ҳаме.

Реги Омӯ бо дуруштиҳои ӯ,

Зери по чун парниён ояд ҳаме.

Оби Ҷайҳун бо ҳама паҳновариш,

Хинги моро то миён ояд ҳаме.

Мир сарв асту Бухоро бӯстон,

Сарв сӯи бӯстон ояд ҳаме.

Мир моҳ асту Бухоро осмон,

Моҳ сӯи осмон ояд ҳаме.

Эй Бухоро, шод бошу дер зӣ!

Мир сӯят меҳмон ояд ҳаме.

 

По легенде, саманидский эмир Наср I (864-892), во дворе которого служил и творил Рудаки, полюбил город Герат и задержался там со своей свитой на два года. Истосковавшиеся по Бухаре придворные попросили "Адама поэтов", чтобы тот поспособствовал скорому возвращению эмира в столицу. Рудаки сочинил эту касыду, положил на музыку и спел под звуки чанга. Сила его стихов была такова, что растроганный до глубины души Наср со слезами на глазах вскочил на коня и отправился в путь домой, забыв даже надеть сапоги.