О.М.

На гранёниках с водкой

сохнут хлебные корки.

Рядом красный и горький,

будто кружевом соткан,

над могилой, как шторка,

плащ рябины дрожит.

 

Ветер, будто портниха,

режет красные цацки.

Сон, насильственно-братский,

не прервать – слишком тихо…

И пусть бисер дурацкий

по плите дребезжит.