Старая сказка на хреНовый лад
НОЧНОЙ БАЗАР
Как-то раз под Новый год,
Вот такой был эпизод:
Девкам дома не сиделось -
Прясть пошли на огород.
На скамейке "под окном
Пряли поздно вечерком».
В темноте им лучше прялось,
Нафига им светлый дом?
Под окошком сели в ряд,
Разговоры говорят.
О несбыточном мечтают –
Выйти замуж за царя.
Первая могла варить,
Ткать вторая, может, шить,
Третья, разве что, умела
Приласкать и ублажить.
Первой думалось тогда -
У царя с едой беда,
И возьмет девицу в жены
Он, в конец изголодав.
У второй был тоже глюк -
Не хватает под утюг
Государю ни рубашек,
Ни трусов, ни джинс, ни брюк.
Третья дальше всех пошла.
Вот фантазия была!
Что Салтану во всём царстве
Лишь она родить могла.
По задворкам царь бродил
И подслушивать любил.
«Он стоял позадь забора», -
Так нам классик говорил.
Сзади дома он, как вор,
Тын тихонечко подпер.
Вот акустик был от Бога!
Слышал весь их разговор.
Из сословья своего
Не любил он никого.
Он искал себе крестьянку,
Чтоб была милей всего.
Уж не знаю, почему,
Но понравилась ему
Та, с профессией древнейшей.
Не понять сей факт уму.
Царь в светлицу входит – глядь,
Нет крестьянок, вашу мать!
А они-то под окошком,
В темноте и не видать.
В общем, вышел и одной
Предложил побыть женой.
Та, конечно же, не против,
И пошли к царю домой.
Не особо говоря,
Двух сестер с собой беря,
Заказал родить сынищу
Ей к исходу сентября.
ПОДМЕНА
Девять месяцев – и вот
У жены созрел живот.
Царь воюет с войском где-то,
А ему готов приплод.
Шлют гонца к царю с письмом,
Что его пополнен дом.
Скайп не ведом был боярам,
Да и вайбер не знаком.
А подруги, всем назло,
Чтобы сделать западло,
Своего гонца послали,
Чтобы их письмо дошло.
Поскакал он, что есть сил,
И письмо царю вручил.
Вот куда девался первый,
Классик нам не сообщил.
В том письме (почти точь-в-точь)
«Родила царица в ночь
Не мышонка, не лягушку,
Не то сына, не то дочь».
В общем, царь погоревал,
Всем по рожам надавал
И гонца послал в нокаут,
Чтоб до завтра не вставал.
Утром шлет гонца назад,
Чтоб готовили доклад.
Сам приедет, разберется,
Кто был прав, кто виноват.
А подруги (что за черт)
Хвать гонца и в кабачок.
Нахрена его поили?
Это ж их был казачок!
Написали свой каприз
И с гонцом – «Царицу, плиз,
Посадите с сыном в бочку,
Закатайте и в круиз».
ЛЕТЯЩИЕ ПО ВОЛНАМ
Что же делать пацанам?
«Царь сказал. Решать не нам».
Засмолили, закоптили
И торпедой по волнам.
Как пульнули бочку на,
Сразу кончилась война.
В скором времени купцов он
В гости примет до хрена.
По воде, как кенгуру,
Бочка скачет на ветру.
За день к острову Буяну!
Так написано. Не вру.
В бочке вымахал амбал,
Рожа больше, чем штурвал,
В темноте не промахнешься,
Хоть ни крошки в рот не брал.
Тесно стало бугаю,
Песню он завел свою,
Чтобы вынесло на берег,
Где-то пляжа на краю.
И услышала волна,
Пожалела пацана.
Остров рядом, ей не трудно.
Издеваться нахрена?
"Сын на ножки поднялсЯ,
В дно головкой уперсЯ".
Дно у бочки, вроде, снизу...
Видно, классик отвлексЯ.
Дно вдавить в сырой песок
Вверх ногами он не смог.
Акробат, едрёный корень!
Крышка хрустнула у ног.
День терпел – невмоготу!
Крышка скрылась за версту
И помчался бедолага
Ко ближайшему кусту.
УТИНАЯ ОХОТА
Отстонался за кустом
И заметил холм потом.
Дуб здоровый на верхушке,
Да не тронутый, при том.
Как ни шарил по кустам.
Нет животных. Пустота.
А кишка урчит не хуже
Разомлевшего кота.
"Жрать охота, да и пить…
Кабана бы завалить…
Ну а птицу, как ни прыгай,
Кулаком не зашибить.
Медвежины не едать,
Акулины не поймать,
На дичину мне придется
Поохотиться, видать.
Раз головкой вышиб дно,
То уж сук-то все одно
Отломить смогу для лука.
Двину к дубу. Решено".
Оторвал ближайший сук,
Изогнул и сделал лук.
Стрел кривых из тонких веток
Сделал тоже пару штук.
Держит путь среди кустов,
Вдруг какой-то крик и стон.
Странно – лебедь в море бьется.
Ведь не трогает никто!
Поднял взор повыше – глядь,
"Ба! Да это ж коршун, … !
Подождать развязки, может?
Или все-таки стрелять?"
Быстро варит голова –
"Лучше коршуна сперва.
Ну а лебедь – чуть позднее.
На воде – как дважды два".
Вскинул лук, стрелу пустил,
Насквозь коршуна пробил.
Хоть стрелу кривую, вроде,
Только пальцем заточил.
Коршун падает на гладь,
А она его клевать.
"Что ж ты делаешь, зараза!
Это ж мясо, твою мать!
Утонула хашлама…
Ну теперь уж ты сама
Будешь ножка и грудинка,
Фрикасе и шаурма".
Вдруг, она к нему плывет
И по-русски речь ведет.
"Вот непруха! Бляха-муха!
Как стрелять-то, в рот компот?"
- Ты, Гвидон, из-за меня
Не поешь еще три дня.
Но, поверь, не пожалеешь.
Вот такая вот фигня.
"Что тут делать? Коли так,
Спать придется натощак.
Лучше б с лебедя я начал,
Лохонулся. Сам дурак".
УТРО ТУМАННОЕ, УТРО СЕДОЕ
Тихо ухает сова,
Спит звериная братва,
А царевичу с царицей
Вместо простыни трава.
Вот и утро настает,
Глаз царевич левый трет,
Челюсть к поясу упала.
Ничего не разберет.
«И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами»
Люд шумит, как осий рой.
- "То ли будет? Вижу я:
Лебедь тешится моя!"
- Ты когда успел жениться?
- Да мы даже не друзья.
- Что ж тогда своей зовешь,
Раз в покои к ней не вхож?
Или мать свою ты хочешь
Обмануть, едрена вошь?
- Не брани меня ты, мать.
Так изволил написать
Автор сказки про Салтана.
Мне лишь реализовать.
Входят в стольный град оне,
Аж мурашки по спине!
Люд венчает княжей шапкой.
Это нравится вдвойне!
«Яств довольно у меня,
Только странная фигня -
Мне ведь лебедь говорила,
Что не буду есть три дня.
На черта мне тот декрет?
Князь я все же или нет?"
- Стол, бояре, накрывайте!
Сразу завтрак и обед!
ГОСТЕПРИИМСТВО
Мимо острова плывет
Не линкор, не пароход,
Так, суденышко простое.
Вдоль борта стоит народ.
«На знакомом острову
Чудо видят наяву:
Город новый златоглавый»,
Пристань, пушки и братву.
«Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят»
- Да… С таким гостеприимством
Нам благого не сулят.
Спорить с ядрами не в кайф.
Сохранить чтоб нашу life, {жизнь}
Нам, купцы, причалить надо,
Против пушек бледен Knife. {нож}
Робко стиснулся народ,
Князь навстречу им идет
И в улыбке добродушной
Белозубый скалит рот.
- Гутен морген, господа!
Долго ль плавали? Куда?
Чем оплачивать хотите
За транзит туда-сюда?
Торг вели на соболях,
Груза нет на кораблях,
Если примете в российских,
Рассчитаемся в рублях.
От Салтана торг ведем
Мехом, лесом и гвоздем,
Ну, попутно и соленым,
Как положено, груздем.
«А теперь нам вышел срок,
Едем прямо на восток»,
Мы не плаваем, мы ходим.
Или едем. Кто как смог.
«Князь им вымолвил тогда:
- Добрый путь вам, господа»,
А Салтану передайте,
Что я жду его сюда.
- Добре, княже. Не вопрос.
Князь, растроганный до слез,
Тихо к морю-окияну
Грусть-тоску свою понес.
«Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет».
И она, знать, не всесильна,
Снизу плавать не могёт.
Говорит она ему:
- Опечалился чему?
Телу блага не хватает
Или, может быть, уму?
- Тесно мне внутри дворца,
Видеть я б хотел отца.
- Эко горе, князь прекрасный!
Это мне – как два пальцА!
«Тут он в точку уменьшился,
Комаром оборотился,
Полетел и запищал,
Судно на море догнал.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна»,
Путь обратный их лежит.
«И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости»
И гурьбой до СалтанА.
ЦАРСТВО СЛАВНОГО САЛТАНА
За купцами во дворец
Полетел наш удалец.
Царь Салтан сидит в палате
На ушах висит венец.
- Расскажите, господа,
Долго ль плавали? Куда?
Что за чудо есть на свете?
Если нету – не беда.
- В море остров был крутой,
Не привальный, не жилой.
Вдруг, там город златоглавый
Появился сам собой.
А сидит там князь Гвидон
Он прислал тебе поклон.
Ты бы съездил, разобрался
За таможенный закон.
- Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу,
За транзит по беспределу
Вам я пошлину прощу.
А подруги снова в бой:
- Эко чудо! Сам собой
Вырос город! Да за сутки
Царь отгрохает такой!
Чудо есть такое вот –
Белка песенку поет:
В огороде, во саду ли…
Может быть, наоборот.
И орешки у неё –
Не базарное гнильё.
Ядра в них из изумруда,
А скорлупочки – рыжьё.
Веселя честной народ,
Белка золото грызет.
Зубы крепче, чем алмазы,
Изумруд, как хлеб жует.
Царь про остров позабыл,
А комар, что рядом был,
Впился в морду поварихе,
Глаз мгновенно и заплыл.
Все давай его ловить.
Время самое свалить.
А Салтана он и после
Так же сможет посетить.
Не поймали комара.
Под окном была дыра
И рванул комар до дома,
Догадавшись, что пора.
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО СЫНА
Возвращался целый год.
Гнус – совсем не пароход.
Ветер с курса отклоняет
Или вовсе развернет.
Возле пляжа на лугу
Приземлился на бегу,
Вновь в Гвидона превратился
И грустит на берегу.
Снова лебедь на волне:
- Ты грустишь не обо мне?
Князь про чудо, что услышал
Во Салтановой стране.
- Эку невидаль изрек!
Не куница ж, не хорек.
Возвращайся, князь прекрасный,
Уж на площади зверек.
Князь зардел, подарку рад,
Забежал в престольный град.
Белка лузгает орехи
И поет, как Монсерат.
И благого дела для,
Не жалея ни рубля,
Приказал ей князь поставить
Конуру из хрусталя.
Снова пушки, снова гром,
Ратный люд орет дуром.
Для досмотра на таможню
Вновь причалили паром.
Князь гостей встречает сам.
- Здравствуй, светлый княже-сан.
У Салтана закупаем,
Мы пушнину и леса.
- Добрый путь вам, господа
Раз к Салтану вы, тогда
Я таможню отменяю,
Хош туда, а хош сюда.
Потерявши аппетит,
Вновь у моря князь грустит.
По волнам, вздымая брызги,
Лебедь глиссером летит.
- Ну и что стряслось опять?
- Мне б Салтана повидать.
- Полно, князь ты мой прекрасный,
Из-за этого страдать.
- Мне бы с ними на паром,
Только чур не комаром.
В прошлый раз устал мотаться
Неприкаянным пером.
Лебедь крыльями его
Вновь избрызгала всего.
Стал он слепнем лупоглазым.
Лучше все ж, чем ничего.
На суденышке купца
Он добрался до отца,
Но гостей, что шли к Салтану,
Обогнавши слеганца.
ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ
Царь опять им:
– Здравствуй, люд.
Много ль видели вы чуд?
Как на острове Хоккайдо
Люди добрые живут?
- Мы прошли нелегкий путь,
Не успели отдохнуть.
Записали чудо-белку.
Флэшку есть куда воткнуть?
- Ты мне дуру не чеши!
Нет здесь Соней и Тошиб!
На словах изволь поведать
Состояние души!
Уж купцы в поклон к нему:
- Не гневись, Салтан, сему.
И поведали про белку
Во хрустальном во дому.
Тут ткачиха из угла
Прохрипела, как могла:
- Что за чудо эта белка?
Ну, поет и все дела.
А на свете, Сука-сан,
Есть покруче чудеса
Под водой живет дружина
В позолоченный трусах.
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор,
Да не тот, что у Руслана
Как-то раз Людмилу спер.
Трехметровые бойцы,
Удалые молодцы!
Так что вы нам мозг не парьте,
Узкоглазые купцы.
Нинзи гордые молчат,
Спорить с бабой не хотят.
За Салтанову прислугу
Разом головы слетят.
Царь забыл по Суку-сан
И дивится чудесам.
Тут Гвидон сорвался с места
И ткачиху покусал.
Глаз заплыл, скривился рот,
Ловит овода народ,
А Гвидон через окошко
На попутный пароход.
ЗОЛОТОЙ ЭСКОРТ
В этот раз был легче путь.
Удалось ему уснуть,
Между делом у матросов
Рома крепкого лизнуть.
Заложил за воротник,
Успокоился и сник,
С благодарствием к матросам
За затейливый пикник.
Долго ль, скоро ли, фрегат
Возвернул его назад.
Он Гвидоном обратился
И немедля до солдат.
В благодарность за добро,
Чтоб не брали серебро.
Нажирался до упаду,
До сих пор поет нутро.
Только грусть его опять
Не желает отпускать.
Очень хочет ту дружину
Он в секьюрити нанять.
Белый лебедь тут как тут
Словно чует за версту.
- Что за хворь опять случилась?
Разом я её смету.
Князь поведал про бойцов,
Храбрецов и удальцов,
Что хотел бы ту дружину
Трехметровых жеребцов.
- Не тужи, душа моя,
Это чудо знаю я,
Эти витязи морские
Мне ведь рОдные братьЯ.
Не печалься, не страдай,
В гости братцев поджидай.
И побрел Гвидон счастливый
На холмистый свой Валдай.
С СВД наперевес {Снайперская Винтовка Дегтярева}
В башню главную полез.
Через оптику крутую
Озирать морской разрез.
Море вздулось в пузырях,
И волне благодаря,
Обтекают уж на пляже
Тридцать три богатыря.
Лебедь справила заказ -
Все блестят, как на показ
Чешуя горит на солнце,
Полировка слепит глаз.
Процедуры соблюли -
За казенные рубли
По периметру Буяна
Патрулировать пошли.
ФУРШЕТ
Ветер по морю свистит,
Судно к острову летит.
Мимо острова Буяна
Не проехать, не пройти.
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Вновь без пошлины прокатят –
К тятьке рОдному рулЯт.
Просят в гости, не в полон,
И к Гвидону на поклон
Направляются двенадцать
Белоснежных панталон.
- Всем бонжур, прошу к столу,
У бармена, там в углу,
Закажите, что хотите
Без учету и числу.
Пообедав с ними в ряд,
Показал крутой отряд.
Те лишились русской речи.
По-французски говорят.
Проводил и вновь грустит.
Море синее блестит,
И опять, его завидев,
Лебедь белая летит.
- Что случилось, милый князь?
Иль опять беда стряслась?
Может, вывела из строя
Панталоновая бязь?
- Кружева здесь не при чем.
Я подумал вот о чем –
Во Салтановых палатах
Побывать хочу еще.
- Эко горюшко твоё!
Снова брызги, мать её,
И оставил шмель на пляже
Всё Гвидоново бельё.
Дожужжал до корабля
И своей утробы для
Он на камбузе пригрелся,
Жажду ромом утоля.
НЕ В БРОВЬ, А В НОС
И в один прекрасный день,
Снова та же дребедень –
Гости ведают про войско
И опять всё та же хрень.
Вышла баба из угла
И базарить начала,
Хаит войско золотое,
Обложила, как могла.
- Что за чудо – мужики?
Земноводные братки.
Их броня из арандоля.
Восхищаться не с руки.
Где-то за морем, бог весть,
Знаю я - царевна есть.
Как монашка сберегает
Лишь для суженного честь.
Вот уж это чудеса!
Дивна девичья краса
Не подвластна ни сопливым,
Ни погонам, ни усам.
И еще прикольный вид –
Месяц под косой блестит,
Речь – на зависть дипломатам,
А во лбу звезда горит.
Царь забыл богатырей
Из Гвидоновых морей
И дивится на девицу,
Аж слюна из пузырей.
Тут не выдержал Гвидон.
Хоть натурой не ….(созвучно),
Впился сватье в жирный шнобель,
Обронив купцу «Пардон».
Снова крики, снова визг,
Все кричат: «Шмеля дави!»
С мухобойками опасно
Находиться визави.
Пожужжал и нырь в окно.
«Всё. До дома. Решено».
Трехэтажным кроет матом,
Не догонят все равно.
ТРЕТЬЕ ЖЕЛАНИЕ(последнее)
На флагштоке над кормой
Воротился князь домой.
Обратившись в гомосапи,
Берег топчет, как немой.
Снова лебедь:
- Что за вид?
- Грусть-тоска меня гнобит.
Что же я – такой пропащий
И никчемный индивид?
Люди женятся, гляжу,
Неженат лишь я хожу.
Бестолково свое время
На престоле провожу.
Белка есть, охрана есть,
Злата-серебра – не счесть.
Да к тому же, я услышал
Поразительною весть.
Где-то есть на свете та
Неземная красота.
За такую я отдал бы
И полцарства, как с куста.
Днем ей солнце – не чета,
Ночью - месяц. Красота!
Без торшера и без бра бы
Сказки Пушкина читал.
И солярий же опять
Не пришлось бы покупать,
Ведь с такой женой бесплатно
Я бы мог позагорать.
Лебедь белая молчит,
А подумав, говорит:
- Да, я знаю, есть такая,
Всех прекраснее на вид.
Но жену, едрена вошь,
С белой ручки не стряхнешь.
Сотню раз подумать нужно,
Чтоб с другой не бегать в рожь.
- Сотню раз подумал я!
Чтоб она была моя,
Я готов за ней помчаться
В тиридевятые края!
- Нет резона в те края.
Знай, близка судьба твоя.
Может, с виду и гусыня,
Но царевна эта – Я.
«И на берег с высоты
Опустилася в кусты»,
И Гвидон туда, конечно,
Воплощать свои мечты.
«Князь царевну обнимает,
К белой груди прижимает»
Ну и дальше, как всегда.
Все мы знаем, господа.
В стольный град ведет скорей
К милой матушке своей,
Чтобы их благословила
На рождение детей.
Мать с иконой говорит:
- Бог вас, дети, наградит.
Князь не долго собирался.
Тут же в ЗАГСе с ней сидит.
БЕЗГВИДОНОВЫЙ ВИЗИТ
Ветер по морю гулял
И кораблик подогнал.
К ним Гвидон уже не вышел,
Дьяка тощего послал.
Посидели за столом,
Посвистели о былом…
Провожал их тоже дьякон.
Князю стало уж в облом.
Те продолжили круиз,
До Салтана добрались,
В руководстве с этикетом
В светлый терем поплелись.
Царь с расспросами:
- Ну, как?
- Провожал нас тощий дьяк,
На тебя Гвидон в обиде –
Не сподобишься никак.
Там и белка камни ест,
И братва крутая есть,
И супруга у Гвидона –
Глаз, ну, просто не отвесть!
- Снаряжайте мой линкор,
Что пылился до сих пор,
Три эсминца, пять корветов,
Десять тральщиков в дозор!
Тут ткачиха:
- Нахрена?
Это ж целая страна!
- Еду я к Гвидону в гости!
Презентабельность нужна!
По уму, не как-нибудь,
Снарядили флот и в путь.
А ткачиха с поварихой
Пусть одумаются чуть.
ФИНАЛ
"Под окном Гвидон сидит,
Молча на море глядит:
Не шумит оно, не хлещет",
Штилем душу бередит.
Вдруг в лазоревой дали
Показались корабли.
«Не Салтан ли?»
- Канониры!
Вы не вздумайте палить!
Это вам не пароход,
А военный, бляха, флот!
Даже холм, не то, что город,
Залпом с острова сметет.
Да к тому же, может быть,
Батька едет погостить.
За такое хулиганство
Пендель может отпустить.
- Ветра нет - а флот идет.
Может быть атомоход
Остальных канатом тянет? -
Удивляется народ.
Князь Гвидон в трубу глядит:
Царь на крейсере сидит
И трубу на них наводит,
Не ракетами грозит.
Церкви бьют в колокола,
Солнцем блещут купола,
А царевна на причале
Фейерверки подожгла.
Катер к берегу идет,
Шапки кИдает народ,
Царь Салтан, сверкая златом,
Свиту к городу ведет.
Не барыгу, не купца,
Князь идет встречать отца.
С ним в доспехах трехметровых
Тридцать три крутых бойца.
Молча князь царя ведет,
Белка песенки поет
Про калинку, про малинку,
Да про сад и огород.
Вот царевна к ним идет,
Да свекровь свою ведет.
Царь глазам своим не верит
И царицу узнает.
Царь слезами изошел,
Рад, что вновь семью нашел.
Обнимает он царицу
И садятся все за стол.
Начался такой бедлам!
Стол ломился пополам,
А ткачиха с поварихой
Заховались по углам.
Там насилу их нашли
Вместе с сватьей привели,
Тут во всем они признались.
- Царь, казнить нас не вели!
"Царь на радости такой,
Отпустил всех трех домой".
Дал по кругу надувному
И во след махнул рукой.
Некто был на том пиру.
Обмочил. Опять не вру.
А Салтана полупьяна
Спать отправили к утру.
Я на том пиру не пил –
На подарок не скопил,
Но зато такую сказку
Немудреную слепил.
