Поэтическая дуэль

Дата начала
24.03.2015
Дата окончания
27.03.2015
Поэтическая дуэль завершена
победа
vs
ВСАДНИКИ
 
                          1
Лишь Одному известно - сколько дней
Осталось жить нам в нашем бренном мире.
Но было откровенье данным мне:
Я видел всадников. И было их четыре.
 
Владеющий ушами, слышит пусть.
Они не мчались, а скорей - летели.
При виде их, одновременно, грусть
И ужас лютый мною овладели.
 
Они неслись и смерть с собой несли.
Их лица были ото всех закрыты.
Едва касались выжженной земли
Их, дышащих огнём, коней копыта.
 
Возможно ль вид их описать сполна!
Дела их трудно передать словами.
Но я сумел прочесть их имена,
Сейчас они предстанут перед вами.
 
                          2
Был первый всадник остальных страшней:
Одетый в шлем с опущенным забралом,
Скакал на самом резвом из коней,
И острый меч его рука сжимала.
 
Где б не был он - со всех концов Земли
До слуха доносились плач и стоны,
И реки там багровые текли,
И страх царил, и гибли миллионы.
 
И видел я, как не одна страна
С лица планеты оказалась стёртой.
И было имя всаднику - Война,
Что всё живое обращает мёртвым.
 
                        3
Второго всадника был также жутким вид:
Укрывшись длинным чёрным балахоном,
На вороном коне своём летит,
И лик его сокрыт под капюшоном.
 
Ложилась полоса за полосой
Под чёрной глыбою его колоссьей,
Когда своей огромною косой
Взмахнув, сметал он жизни, как колосья.
 
Одних косил он сразу - наповал,
Других томил мучением нескорым.
Но смерть являлась там, где он бывал,
И всадник этот назывался Мором.
 
                       4
Вот третий: этот вида не имел,
Он ни на что, лишь на себя похожий.
При нём был лук и сто горящих стрел,
И шире всех был путь его проложен.
 
Он молнии разящие бросал,
Вздымал морей вскипающие воды.
Он гнал ветра и землю сотрясал,
Уничтожая целые народы.
 
Он вихрем налетал на города
И проникал в селения глухие.
Тревожный бил набат: "Беда! Беда!"
И было имя всаднику - Стихия.
 
                        5
Четвёртый меж другими - невелик,
В плаще и в маске, прост и даже скромен.
Но и под маской был он многолик,
И злобен, и хитёр, и вероломен.
 
Оружия в руках он не держал,
Но видел я отчётливо и ясно:
Он прятал яд, удавку и кинжал
Под латанным плащом своим ужасным.
 
Он мчался на гнедом коне верхом
Вперёд других и открывал дорогу.
И звали всадника того: одни - Грехом,
Другие - Злом, а третьи - Пороком.
 
                      6
За суетою никого из нас
Конец неотвратимый не тревожит.
Но время скоротечно, близок час,
Когда спасти уже ничто не сможет.
 
Ещё тех всадников едва видать,
Но силам ангельским и человеку
Их бешеных коней не обуздать
И не замедлить скорого их бега.
 
Вдали, подобно туче грозовой,
В закатных облаков пурпурном слое,
Они летят над грешною Землёй,
Её извечной покрывая мглою.
___________________
 
Объял туман безбрежные края.
И догорели алые зарницы...
Хлопком закрылась книга Бытия,
Перелистнув последние страницы.
 
 
                                   Апрель-май 2007 г.
Мне сегодня сон приснился:
Лес дремучий, ночь, сугробы.
Ужас к горлу подкатился,
Я кричу всё громче, чтобы
 
Кто-нибудь меня услышал...
Где ты, спутник мой вчерашний?
Из чащобы тихо вышел
Чёрный волк. Огромный, страшный.
 
Нет надежды на спасенье,
В темноте сверкнули разом,
Как кошмарное виденье,
Два зелёных ярких глаза.
 
Злобный вой, угрозы полный,
Отразившись в чаще, тает.
Надо мною страха волны
В стылом воздухе витают.
 
Рык, прыжок, и вот на глотке
Зубы острые сомкнулись.
Горло рвут. В борьбе короткой
Мы всего на миг столкнулись.
 
Я, захлёбываясь кровью,
Не кричу, а тихо вою.
Где былое многословье,
Остроумие живое?
 
Вдруг меняется картинка:
Я в больнице? Да, похоже.
Тлеет, тоньше паутинки,
Смертный огонёк под кожей.
 
Надо мной склонились люди
В белых масках и халатах.
Что теперь со мною будет?
Кадр сменился. Шприц, палата.
 
Медсестра, белее мела,
Вводит мне иголку в вену.
Что же сделать я хотела?
Вспомню. Вспомню непременно!
 
За окошком тает вечер,
Был закат сегодня алым.
Сон, конечно, мой не вечен,
Всё равно дождусь финала.
 
А наутро, вся разбита,
Просыпаюсь еле-еле.
Всё закончено, забыто,
Но душа трепещет в теле.
 
И как прожитая драма,
Смутно в зеркале белеют
Два ужасных узких шрама
На моей лебяжьей шее.

Аудиозапись

00:00

Проголосовали

Проголосовали