Ларионов Михаил

Сегодня мне прислали ссылку на интересную статю в Независимой Газете.

Речь в ней идёт о поэтическом переводе, испанской поэзии, и о Н.Ю. Ванханен.

________________________________

 

 

В ГОРЯЧЕМ СВЕРКАНИИ АДА

Выход в испанский космос с Натальей Ванханен

 

Юлия Архирий

 

 

Зверевский центр современного искусства порадовал встречей с Натальей Ванханен – ярким поэтом и переводчиком с испанского.

Считается, что летом интерес к поэтическим мероприятиям снижается, но в этот день была очередная возможность убедиться, что это не так.

 

Наталья Юрьевна Ванханен – испанист старой школы русских переводчиков, в числе которых Овадий Савич, Анатолий Гелескул, Борис Дубин, Валерий Столбов.

 

С Натальей Ванханен я встретилась заочно впервые в 2011 году, когда мне подарили книгу стихов русских поэтов об Испании.

Листая страницы, наткнулась на строки: «И без запаха зимние розы./ И без голоса звон с вышины./ И фонтан, утирающий слезы/ Нетвердеющей жидкой луны.// И упруго качанье зеленых,/ Так пришедшихся здесь ко двору,/ Кипарисов предутренне-сонных –/ Вековечных свечей на ветру…»

От прочитанного повеяло чем-то поразительно знакомым, почти родным, когда-то виденным и любимым.

Ясное ощущение того, что автор любит далекую прекрасную страну, соединилось с моими предчувствиями и мечтами об Испании, которые полностью оправдались через год.

В 2012 году я впервые побывала в Андалусии, получив возможность сопоставить свои ожидания с той яркой, пышной и пышущей – красками, оттенками, звуками, запахами – реальностью, разворачивающейся передо мной – красной розой, гвоздикой пламенеющего на закате неба – над Малагой, над Кордовой, над Севильей, Рондой и Гранадой…

 

Нечего и говорить, что, вернувшись домой и отчаянно затосковав, я практически не выпускала из рук книгу, полную русских грез об Испании, а страницы со стихами Ванханен о ее жизни в маленьком арагонском городе Тарасона были в ней самыми зачитанными: «Тугие антенны на крыше./ И плющ у садовых ворот./ В каштанах летучие мыши/ Замедлили рваный полет.// И плещет вода в отдаленье:/ В фонтане из каменных блюд/ Щербатую чашу терпенья/ Потертые ослики пьют…»

 

Позже я узнала, что помимо сочинения собственных стихов Наталья Ванханен переводит с испанского.

Стихи поэтов Испании и Латинской Америки получили свое второе рождение в русском языке благодаря ее таланту и высочайшему мастерству. По словам Натальи Ванханен, тяга к переводу – это прежде всего желание автора-переводчика рассказать русскоязычному читателю о жизни другого народа, познакомить с литературой других стран и иными культурными традициями, передать их особенность и характер в поэтическом слове.

Преодолев языковые границы, стихи Хорхе Манрике, Педро Кальдерона де ла Барки, Густаво Адольфо Беккера, Хуана Рамона Хименеса, Габриэлы Мистраль и других испаноязычных авторов пришли к русскому читателю в великолепных переводах, за что их автор была удостоена премии журнала «Иностранная литература» (2000).

 

Вот краткий фрагмент-резюме переведенной Натальей Ванханен пьесы Педро Кальдерона де ла Барки «Жизнь есть сон».

Перевод, сделанный для «Электротеатра Станиславский», где пьеса была с успехом сыграна: «Что такое жизнь? Темны/ Тени сумрачной страны,/ Странных знаков вереница…/ Жизнь лишь сон, который снится,/ Но и сны – всего лишь сны…»

Однако если жизнь есть сон, то пусть хотя бы в нем будет другая реальность – собственные стихи Натальи Ванханен пронзительно и просто расскажут о ней: «Шумит камыш, деревья гнутся,/ Нет умягченья злых сердец./ Устав бояться не проснуться,/ Мы засыпаем наконец.// Нам снятся ласточки Евфрата,/ Пустыни дальний окоем,/ И Каин с Авелем – два брата –/ Сидят в песочнице вдвоем».

 

Думая о стихах Ванханен, заново переживаешь то, что уже впитано давно, вросло в душу и тело, – испанский Космос, с его климатом, географией, средой и тем, что просторечно именуется «душой», «традицией», «культурой».

 

Лучше читать эти стихи, повторяя, как молитву: «Этот край изработан и высох,/ Подожжен от верхушки до пят,/ В изумрудном огне кипарисов/ Стонут горлицы, точно горят.// Весь слепыми руками обшарен,/ Не откликнется, сколько ни кличь,/ Оглушен, пропечен и прожарен/ Истонченный веками кирпич.// И в горячем сверкании ада,/ На беленой стене, у ворот,/ Лишь венозную кровь винограда/ Красноклювая ласточка пьет».