Шелест Владимир


Игорю Иртеньеву 75 лет!

 
25 мая 2022Игорю Иртеньеву 75 лет!
Игорь Моисеевич Иртеньев (фамилия при рождении Рабинович; род. 25 мая 1947, Москва) — русский поэт, представитель иронического направления в современной русской поэзии.
Живёт в Москве и Кармиэле.
В 1972 году окончил ЛИКИ, в 1987 году Высшие театральные курсы. Публикуется с 1979 г. В 1972—1973 проходил действительную воинскую службу в Забайкальском военном округе. С 1965 по 1982 год работал на Центральном телевидении.
Первая публикация в 1979 году в еженедельнике «Литературная Россия» под псевдонимом Иртеньев, которым обязан своей бабке — Вере Константиновне Иртеньевой-Линшиц. В 1984 году сменил фамилию на Иртеньев. В 1982—1984 годах работал в газете «Московский комсомолец».
С 1984 года профессионально занимается литературным трудом.
Был одним из создателей и президентом созданного в 1986 году московского клуба «Поэзия», в который вошли наиболее заметные представители литературного андерграунда того времени — Дмитрий Пригов, Лев Рубинштейн, Нина Искренко, Татьяна Щербина, Владимир Друк, Сергей Гандлевский, Евгений Бунимович, Виктор Коркия, Тимур Кибиров, Юрий Арабов и другие широко известные сегодня литераторы.
Автор двадцати поэтических сборников. Член Союза писателей Москвы и Русского Пен-центра, Лауреат премии «Золотой Остап» (1992), литературных премий журналов «Огонек», «Октябрь», премии Союза журналистов России «Золотое перо» (2001). Участник телевизионных и радиопрограмм «Монтаж», «Итого», «Бесплатный сыр», «Плавленый сырок» и других.
В октябре 2011 года репатриировался в Израиль. В феврале 2013 года вернулся в Россию.
 
В 2002-м поэтесса Тамара Панферова сочинила «Ответ Игорю Иртеньеву» на его знаменитое стихотворение 1997-го «Женщины носят чулки и колготки…», состоявшее из пары четверостиший.
 
Игорь Иртеньев
 
"Женщины носят чулки и колготки,
И равнодушны к вопросам культуры.
Двадцать процентов из них - идиотки,
Тридцать процентов - набитые дуры.
Сорок процентов из них психопатки,
В сумме нам это дает девяносто.
Десять процентов имеем в остатке,
Да и из этих-то выбрать не просто."
 
Тамара Панферова. "Oтвет Игорю Иртеньеву"
 
"Носят мужчины усы и бородки,
И обсуждают проблемы любые.
Двадцать процентов из них - голубые.
Сорок процентов - любители водки.
Тридцать процентов из них - импотенты,
У десяти - с головой не в порядке.
В сумме нам это дает сто процентов,
И ничего не имеем в остатке."
 
***
Не верю во всесилие науки,
Ее в гробу я с детских лет видал,
Мне разум дал стальные руки-крюки,
А больше ничего он мне не дал.
 
***
Когда в районе головы
Вас поражает пуля,
Сперва вам кажется, что вы
Как будто бы уснули.
 
Но через несколько минут,
Когда остынет тело,
Соображаете, что тут
Куда серьезней дело.
 
* * *
Худеют деньги с каждым часом.
Куда от этого бежать?
Держать ли мне их под матрасом?
На депозите ли держать?
 
Как мне — незнайке, неумейке,
Сегодня с ними поступить?
Раздать ли бедным до копейки
Или с богатыми пропить?
 
Махнув на здравый смысл рукою,
В ломбарде заложив пальто,
Вложить во что-нибудь такое,
Во что не вкладывал никто?
 
Или, как принято в народе,
Который только с виду прост,
Зарыть наличность в огороде,
И ждать, когда наступит рост…
 
***
Сгущалась тьма над пунктом населенным,
В ночном саду коррупция цвела,
Я ждал тебя, как свойственно влюбленным,
А ты, ты, соответственно, не шла.
Я жаждал твоего коснуться тела,
Любовный жар сжигал меня дотла,
А ты придти ко мне не захотела,
А ты, смотрите выше, все не шла.
Полночный сад был залит лунным светом,
Его залил собою лунный свет.
Сказать такое — нужно быть поэтом,
Так написать способен лишь поэт!
Поэт он кратким должен быть и точным,
Иначе не поэт он, а фуфло.
Короче, я сидел в саду полночном,
А ты, как чмо последнее, не шло!
 
***
Оставил мясо я на кухне,
А сам пошел в консерваторию,
Оно возьми да и протухни,
Такая вышла с ним история.
Но над утратой я не плачу
И на судьбу роптать не смею,
Ведь стал духовно я богаче,
Хотя физически беднее.
 
***
Каков итог недели?
Итог недели прост —
Нас снова поимели,
Как в гриву, так и в хвост.
Но мы покажем xpен им
Со всею прямотой,
Поскольку только крепнем
От процедуры той.
 
***
Родился я в двадцатом веке
В ночь на субботу с четверга.
Еще полны были сусеки,
Еще молочны были реки,
Еще кисельны берега.
 
Еще земля была обильна,
Казна неполностью пуста,
И ситуация стабильна
И даже не совсем дебильна,
Хотя и в целом непроста.
 
И чем нам, люди-человеки,
В том золотом советском веке,
В непотопляемом отсеке,
Где было все у нас в руках,
Мешали глупые генсеки,
В их идиотских пирожках?
 
Они с большим трудом дышали,
И в целом мало что решали,
Но делали при этом вид
Весьма решительный и грозный,
Чуть было не сказал серьезный,
Но совесть, стерва, не велит.
 
С подбитой ватою плечами,
С набитой ватою речами —
Соль нахер сгинувшей земли…
Какой нам ветер в уши дунул,
Какой петух нас в ж… клюнул,
Что мы сберечь их не смогли?
 
***
Он не менял коней на переправе,
На мыло шило, евро на рубли,
Сидел как мышь, стучал себе по «клаве»,
И дни его безоблачно текли.
 
О доблестях, о подвигах, о славе
Мечты давно остались позади,
А впереди — лицо в простой оправе
Да пара дат с дефисом посреди.