Рейм Илья

И однажды подошёл ученик к Великому Мастеру Ы, и склонился в глубоком поклоне, и произнёс: "О Учитель, прости меня, недостойного, ибо неспособен я в своей убогости оказался понять великую мудрость твою о дубе и волоске под хвостом лани! Умоляю, просвети меня о смысле этой речи, ибо с той поры в горести проходит жизнь моя, и в колебание и трепет приходит мой жалкий ум пред тайной неизъяснимого речения твоего, и пустым ощущается моё существование".

 

И задумался Великий Мастер Ы, и хотел уже сказать, что не было в тот раз в словах его ни мудрости, ни даже смысла особых, а лишь пары вина сливового, каковое использовал он в тот день в возлияниях своих. И пояснить, что не надо искать великой мудрости ни в каждом слове Мастера, ни в задумчивом шевелении ушей его, ни в звуке испускаемых им иногда ветров. Но взглянул он на ученика, на согбенную спину его, на главу его, почтительно склонённую к земле, и подумал, что даже скажи Мастер это, не поверит ученик и сочтёт слова лишь испытанием веры и смирения своих...

 

Тогда молвил Мастер Ы: "Я мог бы разъяснить тебе смысл, однако душа твоя, о верный и пытливый ученик мой, должна сама понять смысл слов этих, дабы ты сам мог сделать из них соответствующие выводы. Иди с миром и не печалься, если ослепительный блеск мудрости сей откроется тебе не сразу!"

 

И проникновенно поблагодарив Мастера, ученик отправился размышлять. Мастер же опечалился поначалу, но потом подумал: "Воистину чудесен мир наш в своей непостижимости. Возможно, что через ученика мироздание даёт мне понять, что и шевеление ушей моих, и звуки испускаемых мною ветров, и речи, сказанные в помутнении от вина сливового, значат больше, чем я сам думаю. Если же так, следует мне смириться и принять это." И именно с тех пор повелел ученикам называть себя не просто Мастером, как ранее, а Великим Мастером Ы, ибо столь сильным было смирение его, что уже нельзя было звать Ы по-старому.