Грекова Любовь

Языков Николай Михайлович родился 16 (4) марта 1803 г. в Симбирске, в богатой помещичьей семье, происходившей из древнего русского дворянства.

Николай Языков – русский поэт эпохи романтизма, один из ярких представителей золотого века

русской поэзии,

На 12-м году он был отдан в Петербургский институт горных инженеров, а по окончании курса поступил в инженерный корпус; но не чувствуя призвания к занятиям математикой и увлекаясь поэзией в 1820 году перешёл в Дерптский университет на этико-политическое отделение философского факультета. В 1819 году дебютировал в печати.

Увлечение «традиционными для немецких студентов пирушками и амурами» было главной причиной того, что Языков не успел за семь лет окончить университетский курс. И подорвал здоровье.

В 1829 году, накопив в Дерпте долгов, Языков переселился в Москву. Он поступил в Межевую канцелярию канцеляристом. В 1833 году вышел в отставку с чином коллежского регистратора и переехал в свою симбирскую деревню Языково, где и прожил несколько лет, «наслаждаясь», как он сам говорил, — «поэтической ленью».

Осенью 1836 года с новой силой возобновилась болезнь спинного мозга так, что он вскоре не мог уже прямо ходить. Весной 1838 года уехал для лечения в Москву, где известный врач Иноземцев, посоветовал Языкову как можно скорее ехать за границу. Он отправился сначала в Мариенбад, потом в Ганау, Крейцнах и Гаштейн.

В Ганау Языков сблизился с Гоголем, который в 1842 году повёз его с собой в Венецию и Рим.

В 1843 году затосковавший по родине Языков вернулся в Москву в состоянии уже совершенно безнадежном. Никуда не выходя из своей квартиры, он медленно угасал; единственным развлечением были для него устроенные им у себя еженедельные собрания знакомых литераторов. Языков умер 26 декабря 1846 (7 января 1847) года.

 

-----О ДЕНЬГИ, ДЕНЬГИ------

 

О деньги, деньги! Для чего

Вы не всегда в моём кармане?

Теперь Христово рождество

И веселятся христиане;

А я один, я чужд всего,

Что мне надежды обещали:

Мои мечты — мечты печали,

Мои финансы — ничего!

 

Туда, туда, к Петрову граду

Я полетел бы: мне мила

Страна, где первую награду

Мне муза пылкая дала;

Но что не можно, то не можно!

Без денег, радости людей,

Здесь не дадут мне подорожной,

А на дороге лошадей.

 

Так ратник в поле боевом

Свою судьбину проклинает,

Когда разбитое врагом

Копьё последнее бросает:

Его руке не взять венца,

Ему не славиться войною,

Он смотрит вдаль — и взор бойца

Сверкает первою слезою.

 

-----ДВЕ КАРТИНЫ-----

 

Прекрасно озеро Чудское,

Когда над ним светило дня

Из синих вод, как шар огня,

Встаёт в торжественном покое:

Его красой озарена,

Цветами радуги играя,

Лежит равнина водяная,

Необозрима и пышна;

Прохлада утренняя веет,

Едва колышутся леса;

Как блёстки золота, светлеет

Их переливная роса;

У пробудившегося брега

Стоят, готовые для бега,

И тихо плещут паруса;

На лодку мрежи собирая,

Рыбак взывает и поёт,

И песня русская, живая

Разносится по глади вод.

 

Прекрасно озеро Чудское,

Когда блистательным столбом

Светило искрится ночное

В его кристалле голубом:

Как тень, отброшенная тучей,

Вдоль искривленных берегов

Чернеют образы лесов,

И кое-где огонь плавучий

Горит на чёлнах рыбаков;

Безмолвна синяя пучина,

В дубровах мрак и тишина,

Небес далекая равнина

Сиянья мирного полна;

Лишь изредка, с богатым ловом

Подъемля сети из воды,

Рыбак живит весёлым словом

Своих товарищей труды;

Или путём дугообразным

С небесных падая высот,

Звезда над озером блеснёт,

Огнём рассыплется алмазным

И в отдаленьи пропадёт.

1825 г.

 

-------ПЛОВЕЦ-------

 

Нелюдимо наше море,

День и ночь шумит оно;

В роковом его просторе

Много бед погребено.

Смело, братья! Ветром полный

Парус мой направил я:

Полетит на скользки волны

Быстрокрылая ладья!

Облака бегут над морем,

Крепнет ветер, зыбь черней,

Будет буря: мы поспорим

И помужествуем с ней.

Смело, братья! Туча грянет,

Закипит громада вод,

Выше вал сердитый встанет,

Глубже бездна упадёт!

Там, за далью непогоды,

Есть блаженная страна:

Не темнеют неба своды,

Не проходит тишина.

Но туда выносят волны

Только сильного душой!..

Смело, братья, бурей полный

Прям и крепок парус мой.

 

----------СОН----------

 

Всё негой сладостной объемлет

Царица сумрака и сна —

Зачем душа моя не дремлет,

Зачем тревожится она?

Я сам себя не понимаю:

Чего то жажду, что то есть,

В чем сердце я разуверяю,

Чего ему не перенесть.

Опять тоска, опять волненье!

Надолго взор ее очей

Зажёг мое воображенье

И погасил в груди моей

К любви давнишнее презренье.

Морфей! Слети на Трубадура

Дай мне спасительную ночь,

И богородицу Амура,

И думы тягостные прочь.

1825 г.

 

--------------ПЕСНЯ-------------

 

Налей и мне, товарищ мой,

И я, как ты, студент лихой:

Я пью вино, не заикаясь,

И верен Вакху мой обет:

Пройду беспечно через свет,

От хмеля радости качаясь.

Свобода, песни и вино —

Вот что на радость нам дано,

Вот наша троица святая!

Любовь — но что любовь? Она

Без Вакха слишком холодна,

А с Вакхом слишком удалая.

Вчера я знал с Лилетой рай,

Сегодя та и тот — прощай:

Она другого полюбила;

Но я не раб любви моей,

Налейте мой стакан полней!

Не за твое здоровье, Лила!

А то ли Бахус, о друзья,

Он усладитель бытия,

Он никогда не изменяет:

Вчера, сегодня, завтра — наш!

Любите звон веселых чаш:

Он глас печали заглушает!

 

 

----------ВЕЧЕР----------

 

Ложатся тени гор на дремлющий залив;

Прибрежные сады лимонов и олив

Пустеют; чуть блестит над морем запад ясный,

И скоро божий день, веселый и прекрасный,

С огнистым пурпуром и золотом уйдёт

Из чистого стекла необозримых вод.

1841 г.

 

--К БАРОНЕССЕ Е. Н. ВРЕВСКОЙ--

 

Я помню вас! Вы неизменно

Блестите в памяти моей —

Звезда тех милых, светлых дней,

Когда гуляка вдохновенный,

И полный свежих чувств и сил,

Я в мир прохлады деревенской,

Весь свой разгул души студентской —

В ваш дом и сад переносил;

 

Когда прекрасно, достохвально,

Вы угощали нас двоих

Певцов — и был один из них

Сам Пушкин (в оны дни опальный

Пророк свободы), а другой…

Другой был я, его послушник,

Его избранник и подружник,

И собутыльник молодой.

Как хорошо тогда мы жили!

Какой огонь нам в душу лили

Стаканы жжёнки ромовой!

Её вы сами сочиняли:

Сладка была она, хмельна,

Её вы сами разливали

И горячо пилась она!

 

.

Другой был я — и мной воспета

Та наша славная гульба!

С тех пор прошли уж многи лета,-

И гонит вашего поэта

Бесчеловечная судьба…

Но вас я помню постоянно,

Но вы блестите бестуманно

В счастливой памяти моей —

Звезда тех милых светлых дней,

Когда меня ласкала радость…

Примите ж ныне мой поклон

За восхитительную сладость

Той жженки пламенной, за звон,

Каким стучали те стаканы

Вам похвалу; за чистый хмель;

Каким в ту пору были полны

У вас мы ровно шесть недель;

 

Поклон, за то что и поныне,

В моей болезненной кручине,

Я верно, живо помню вас,

И взгляд радушный и огнистый

Победоносных ваших глаз,

И ваши кудри золотисты

На пышных склонах белых плеч

И вашу сладостную речь,

И ваше сладостное пенье

Там у окна, в виду пруда…

Ах! Помню, помню и волненье,

Во мне кипевшее тогда…