Якимович Марина

Марина Якимович (Марина): Татьяна, я благодарю Вас за согласие дать интервью.

Пожалуйста, расскажите моим читателям о себе. Начните с детства.

 

Татьяна Нестерова (Татьяна): В прошлом веке в интеллигентной семье родилась девочка, желанная и единственная. В центре старинного города стояли два двухэтажных домика. В одном из них (в моем), относительно новом, жили начальники, которые утром убегали, уезжали, уходили на работу. В другом старинном и потому страшно-красивом жили, как в коммуналке, старики и старушки, которые меня и воспитывали с младенчества.

Это им я в четыре года читала газеты, а они крестились. Это они учили меня вязать, они вытаскивали у меня из руки впившееся перо, последствие моей первой попытки написать буквы в тетрадке. Это там две чопорные абсолютно одинаковые старушки разрешали мне тюкать пальчиком в черно-белые клавиши огромного пианино.

Между домами зеленели лопушиные заросли с таинственными лабиринтами. Я ныряла в них и…

В детсад я не ходила. Мама прибегала днем, пол-обеда меня искала, находила в лопухах, ругала, кормила и снова убегала на работу…

В школе мне было неловко. Иногда плакала из-за того, что мальчики не дергают за косички, никто меня не обзывал и не подкидывал мне записочки. Я исписывала листы в своем дневнике, придумывая, что же мне надо в себе изменить, чтобы, как все…

Изостудия. Повезло с учителем. Она нас учила не писать картины, а приемам нанесения тонов, как держать кисть, карандаш, разводить краски и другой живописной азбуке.

Я, в нарядных гольфочках и бантиках, иду домой из музыкальной школы с гитарой и нотами в руках, а во дворе мальчишки на скамейке блатными аккордами шпарят. Стою, слушаю, завидую: «Научите!». Там, в школе, сонаты, адажио, а тут Высоцкий!!! До сих пор, когда встречаемся, они смеются: «Это мы виноваты, что ты такая стала!»

Олимпиады по математике городские, областные, зимняя физ-мат школа, сочинения в стихах, которые учительница Валентина Николаевна читала вслух. Надеюсь, что она прочитает это интервью: «Спасибо Вам! За ямбы и хореи, за артистизм и мудрость». Мне повезло с учителями.

Подружки писали в дневнике о любви, о мальчиках и киноактерах, а я о планетах, кометах, солнечных системах и галактиках. Не мудрено: я прочитывала от корки до корки выписываемые папой журналы «Наука и жизнь» и «Знание сила».

В результате в 16 лет, закончив школу, я поехала в Москву поступать в МГУ на астрофизику. Жила в высотке на 15-ом этаже, сдала математику, завалила сочинение (ошибки), поплакала и тут же поступила в Академию печати, понятия не имея, что такое полиграфия.

Началась другая жизнь. В институте я организовала ансамбль «Три Татьяны». Ездили по селам, воинским частям с такими же студентами. Нечаянно попала в КСП, познакомилась со многими бардами и артистами.

На первом же курсе влюбилась в старосту группы. Потом оказалось, что взаимно. После четвертого курса поженились.

Дальше пошла взрослая жизнь. Приехали в мой родной город. Пять поколений – не шутка, и родители в помощь. Я инженер на заводе, муж мастер на стройке. Я – депутат горсовета, он – спортсмен. Трое детей.

Закрутило! Гитару только на праздник в руки брала. Каждый год в Евпаторию к родителям мужа. Так мы жили долго. Но….

Развод. Слезы, сомнения. И как молнией шибануло. Каждый день стихи, музыка в ушах. Грядки на даче полю, а в кармане листок и карандаш, на планерке сижу - стихи пишу.

Позвали в литературное объединение. Ларченков Анатолий Яковлевич (член Союза писателей, заслуженный драматург, геолог и руководитель литобъединения) был шоке, каждую неделю разбирая охапки моих стихов и песен. В первый же год вышла книга, первый альбом, фестивали…

 

Марина: Спасибо. Татьяна, Вы творчеством увлечены «с младых ногтей», а вы могли бы сказать, почему поэзия? Почему не живопись или хореография?

 

Татьяна: Почему же не живопись?! И живопись тоже. Я не позиционирую себя, как художника, но в начале столетия захотелось вдруг серьезно выплеснуть что-нибудь на холсты. В результате три персональные выставки, после которых почти все тридцать картин распродались и расподарились. И хореография была, и фото, и теннис. «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь» (с). Обидно ограничивать свои интересы. Банально звучит, но жизнь и правда не такая длинная, чтобы ограничивать себя каким-то одним (даже двумя-тремя) занятиями.

 

Марина: Расскажите о том, как Вы начали петь. Как Вы пришли к написанию бардовских песен?

 

Татьяна: Я не пришла именно к бардовской. Просто пришла к своим песням. Многие и сейчас называют их «городским романсом». А мне все равно, как это называется. Честно. Зачем обязательно вешать ярлыки? Бывают же НЛО.

 

Марина: Татьяна, я правильно понимаю, что если Вы пишете, то сразу песню. Или порядок всё-таки иной: сначала стихи и уже потом к ним музыку?

Бывает ли, что Вы пишете только стихи, заведомо зная, что песней они не станут никогда. Если «да», то от чего это зависит?

 

Татьяна: Как же здорово, когда пишешь строчки, а в ушах уже мелодия в такт! Так рождались мои самые любимые и, кстати, самые популярные песни. К сожалению, чаще стихи слетают в одиночестве, порою так и не дождавшись себе пары. Потом может снизойти и мелодия, главное дождаться настроя/настроения.

Часто поэты просят написать к их стихам музыку и спеть. Но это, как чужую одежду надеть. Надо, чтобы размер подошел и цвет понравился. Это называется резонанс.

 

Марина: А бывает ли наоборот: сначала родилась мелодия и только потом под неё текст. И что пишется легче?

 

Татьяна: Никогда не получалась хорошая песня, если первой рождалась музыка. Да и музыки у меня отдельно нет. Для меня главное в песне смысл, сюжет, информация. Музыка передает только настроение, только эмоции. Для меня этого мало.

 

Марина: Я сама в молодости увлекалась бардовской песней и была на фестивалях. Всегда отмечала восхитительную атмосферу этих собраний. Какое-то дружелюбное братство. Всегда было жаль, что фестиваль заканчивается. Вы лауреат многих Международных бардовских фестивалей. Дипломант «Груши». Расскажите, что для Вас принятие участия в Грушинском фестивале? Можно ли сказать, что Вы задолго готовитесь, что для фестиваля пишете специально, стараясь не светить песню нигде до самого выступления. Или всё не так?

 

Татьяна: Конечно, не так! Надо начать с того, что я уже лет десять в фестивалях участвую, сидя в жюри. Никогда не писала специальных песен. Просто пела то, что на концертах. После нескольких международных фестивалей, выступлений на радио, на ТВ, мои друзья (писатели, художники, и фанаты) сделали мне сюрприз – подали прошение в администрацию. Город выделил нам автобус и водителя. Подозреваю я, что им самим захотелось прокатиться на «Грушу», а не только меня свозить. Компания была веселая. Взяли еще 5 человек из Можайска (в том числе Виктора Трофимова) и трио «Свояси» из Москвы.

Из 800 участников я каким-то чудом вышла в полуфинал. И это купаясь в Волге, выступая на разных площадках (по всему лесу 8 сцен), отмечая каждый этап с компанией у костра…. Победить не получилось. Победил Трофимов!

Так и вернулись домой. Но дело-то не доделано! Через год я, никому не сказав, взяла гитару, палатку и одна на поездах, с пересадками вернулась на «Грушу». Неожиданно уже там моей группой поддержки стали ребятишки, человек пять-шесть. На всех выступлениях болели за меня. Я победила. Дело было закончено. Больше я на «Грушу» не ездила.

 

Марина: Скажите, Татьяна, Вам не кажется, что замечательно написанная мелодия всегда может «вытянуть» слабый и даже плохой текст. Но наоборот это не работает: сильные стихи при примитивной мелодии никогда не станут востребованной песней.

Как Вы думаете, почему?

 

Татьяна: хорошая мелодия, конечно, вытянет слабый текст. Слушаем же мы иностранные песни на непонятном языке. И наслаждаемся, и танцуем, и даже подмурлыкиваем. Но песня ли это для нас? Это хорошая музыка и только.

С другой стороны, отличный текст иногда заставляет так задуматься, что никакой особой аранжировки не требуется. Приведу в пример песни Высоцкого. Изначально они не блистали обработкой, стилизацией, звуковыми эффектами. Их слушали и записывали в кулуарах, на концертах, в застольях…. Но как их слушали!!! Потому что там были слова! Песни Высоцкого можно просто читать, и будет интересно. А если еще под аккорды!

 

Марина: Скажите, Татьяна, когда Вы выступаете, Вы чувствуете обратную связь? Или выступление это всегда только монолог и нечего обольщаться?

 

Татьяна: мне очень трудно выступать, когда я не вижу зал, людей. Знаете, бывает так на больших сценах, что между залом и артистом горит рампа. Это моя беда. Она ослепляет, кажется, что пою, говорю в космос, в темноту.

Мое выступление – это всегда обращение к человеку, к людям. Я даже иногда играю с кем-то, посвящая стихи, например, определенному мужчине в зале. Мне надо видеть, чувствовать зрителей. Вот женщина заплакала. Видимо песня ей что-то свое напомнила. Вон там старик-скептик сидит: «ну-ну, посмотрим-посмотрим». Тогда я начинаю играть на него. Ага, улыбнулся. И так далее. Зажечь зал – задача артиста. А как это сделать, не видя глаз, лиц?

 

Марина: Татьяна, Вы про себя говорите «Сейчас выпущено четыре альбома песен, четыре книги стихов и рассказов. А к какому жанру Вы прибегаете, когда пишете прозу?

 

Татьяна: в прошлом году выпущена пятая книга и пятый альбом с одинаковым названием «Итоги». Если честно, с обозначениями жанров не заморачиваюсь. Ну как это можно сделать человеку? Роботу да, можно. Сел он за стол, нажал кнопку «трагедия» и выдал трагедию.

Пишу, когда приходит в голову идея. В какую она форму выльется, одной Музе известно.

Четко могу выделить только фантастику. Это мой любимый жанр. Его оценили и в периодике, и на радио Белоруссии, и в российском альманахе.

 

Марина: Вы о себе говорите: «Я – счастливая мама уже взрослых двух девушек и одного юноши…» Расскажите о своих детях. Они переняли от мамы стремление к творчеству? Если «да», то через что они выражаются?

 

Татьяна: Пишет только младшая. Стихи слабые, но проза и публицистика замечательная.

 

Марина: Расскажите моим читателям о Вашей книге «Мыслятки». Как она родилась? Вы поставили перед собой задачу создать эту книгу, или материал собирался сам по себе, а когда накопился, Вы собрали все воедино?

 

Татьяна: не умею долго и планомерно топать к цели. Моя стратегия: рывок-победа. Борюсь, стремлюсь, если вот она рядом маячит. Достижения приходят почти без боя. Просто сам по себе накапливается потенциал. «Мыслятки» накопились. Для этого надо было только прожить несколько лет.

Мне нравится делать из идеи сухофрукты, выжимая воду. Зачем растекаться мыслями по древу, если все можно выразить в одном катрене? Вот так выжимала-выжимала и получился вкусный компот.

 

Марина: Вы говорите о том, что творчество - это размножение жизни, что Вы проживаете со своими персонажами невероятное количество приключений. Но, скажите, Вы не боитесь, что эмоциональный износ наступит быстрее, что от насыщенности впечатлений устанет душа?

 

Татьяна: «…душа обязана трудиться и день, и ночь…»(с). Мне кажется, что душа, погрязшая в рутине, в быте, в отдыхе костенеет или атрофируется. Вы же верите в пользу физических упражнений?

Зачем мышцы тренировать, пусть отдыхают. Ограничьте нагрузку обычной работой.

Ан, нет, мы для чего-то бегаем по утрам, прыгаем, приседаем, совершаем необычные бесполезные по сути усилия. Зачем? А чтобы они не атрофировались, не забыли, как надо жить. Так и в творчестве.

И еще я убеждена, что прочувствовать что-то в мечтах, в прозе, в стихах – это уже прожить половину того, о чем мечтала.

 

Марина: Скажите, Вы никогда не пробовали творить в стиле или манере любимого поэта (композитора)? Если «да», то каким был результат?

 

Татьяна: Ой, это ж целая философия. Верну Вас в ту свою изостудию к преподавателю, который говорил: научите человека азбучным истинам и дайте ему свободу. Только не зная жанров, границ, запретов и правил, человек может создать что-то свое индивидуальное новое. Я так начинала.

С годами появилась информация, правила, выросли шоры.

Иногда загораюсь, читая что-то новое, интересное и сама себя беру на «слабо»: «Ха, да я тоже так смогу!» Хорошими пинками стали в последнее время творческие конкурсы.

 

Марина: Татьяна, давайте поговорим о Вас. Вы человек коммуникабельный или замкнутый? Вы задаётесь вопросом, было ли с Вами хорошо окружающим, или «ещё чего не хватало, это их вопросы»?

 

Татьяна: да, я коммуникабельный человек. Но иногда люблю побыть одна. Скучно не бывает. Для меня важно, как человек чувствует себя со мной рядом. Иногда излишне важно. Тогда наваливается усталость, и я ухожу к себе.

 

Марина: Кто Ваши друзья? Расскажите о своей самой большой жертве ради них.

 

Татьяна: у меня много друзей. А жертв не было. Если делать что-то для друга, да вообще для кого-то что-то хорошее и испытывать от этого удовлетворение/удовольствие, то это нельзя назвать жертвой.

 

Марина: Расскажите моим читателям о своём самом большом везении в жизни.

 

Татьяна: У меня их несколько:

1. Замечательные родители.

2. Сын и две доченьки.

3. Два прекрасных любящих и любимых бывших мужа.

4. Преданные друзья.

5. Работая тележурналистом, делая специальные репортажи, нашла приемных родителей для девочки и двух мальчиков

 

Марина: А теперь расскажите о своей самой большой потере.

 

Татьяна: Все потери в той или иной степени тяжелы и обидны. Да, мне всегда, если что-то или кто-то уходит от меня, конечно же, больно. Но я благодарю судьбу за то, что это было.

Самая большая - папа. Да, спасибо, что он был, что вместе катались на лыжах, рыбачили, гоняли на мотоциклах… Да, было. Но могло быть больше. Вот это обидно.

 

Марина: Скажите, Татьяна, есть ли в Вашем прошлом шаг, на который Вы не решились, и о котором Вы всю жизнь жалеете?

 

Татьяна: Есть наоборот, несколько шагов, которые я сделала, а теперь жалею. Не решиться – это не про меня.

Ох, нет! Очень-очень жалею, что мало разговаривала с папой и мало обнимала своих маленьких детей.

 

Марина: Скажите, Вы могли бы выступать перед единственным слушателем в зале?

 

Татьяна: Могла бы. 2007 г. Приехали в Новосибирскую деревню: кандидат в депутаты в гос. думу и я в качестве творческой поддержки. А там агитировать некого. Кандидат дальше поехал, а я трем бабушкам пела.

 

Марина: Скажите, Татьяна, откуда Вы берёте вдохновение? Что питает Ваши силы?

 

Татьяна: Жизнь, конечно. Она такая интересная! На каждом шагу, то фарс, то комедия, то драма. И фантазия.

 

Марина: Ну и последний вопрос, чего ещё Вы хотели бы достичь?

 

Татьяна: Хочу семерых внуков, выучить наконец-таки разговорный английский и погулять по Лувру.

 

Марина: Я благодарю Вас за откровенность, Татьяна, и уделённое мне время.

 

Татьяна: спасибо за интересные вопросы.

 

21.10.2020