Перцевая Людмила

Белые пальчики рябины, сомкнутые вчера в горсть, сегодня растопырились зеленой ладошкой, еще не в полную силу, но сущность дерева обозначившие явно! Ворона пугает голубей, дрозды, с угрожающей трескотней гоняют ворону, трясогузки легкомысленной парой вытанцовывают нечто замысловатое в метре над зеленой лужайкой. И все это в солнечном блеске и сиянии, неумолчном стрекоте и певучих руладах, благостной тиши и пустоте дворов.

Счастливыми на зависть всем заключенным выглядят собачники, в полном своем праве выгуливаемые собаками, и дворники с метлами, старательно выметающие и без того чистые лужайки. Бог мой, такое малое и такое недоступное счастье – просто бродить по окрестностям без страха быть схваченным патрулями! Пустует спортивная площадка, тренажеры опутаны полосатыми лентами и снабжены строгими табличками: спорт под запретом! Отныне к пожеланию здоровья присовокупляют вот это невообразимое: оставайтесь дома! Нарушителей отлавливают и по телефону – не успеешь на сто метров отойти от своего дома, как тебе звонят и предупреждают: высоко сижу, далеко гляжу, всех нарушителей вижу! И в панике мчишься в свое убежище. Перечитать «Дневник Анны Франк», еврейской девочки, которую от фашистов прятали взаперти? Ты что, совсем с ума сойдешь! Хотя сегодня массовость акции придает ей особый колорит, некую общественную осознанность, некий таинственный смысл всего этого пандемического безумия.

Всё бы ничего, но без бассейна, без своих бездумных многочасовых шатаний по Битцевскому парку (там сейчас конные патрули!), без Гнесинки и живой музыки чувствую себя униженным арестантом, осужденным пожизненно. Понимаю, что это не может продолжаться бесконечно, но оно уже кажется бесконечным, это испытание. Держись, старая, у тебя есть лоджия, вон уже и «На сливах жемчугом нанизаны / Бутоны завтрашних цветов…» - А значит, счастье так возможно, так близко!