Ковешникова Татьяна

1 февраля. Посетила невролога. Живописала в красках. Ржал. Прописал успокоительное и чувство юмора.

 

4 февраля. Господи, забыла про Фасмера!

 

5 февраля. Оплатила штраф, продлила ещё на месяц.

 

7 февраля. После ужина поинтересовался, как я отношусь к ранним бракам, заключенным по обстоятельствам непреодолимой силы, как-то...

Не по-детски материл скорую. Говорит, долго ехала.

 

8 февраля. Взбил подушки, принес в постель Фасмера, таблетки, чай. Какой милый ребенок. Няша. Болото так раньше называли.

 

11 февраля. Доползла до сынарника, пока был в школе. В обществе нет темы «Ранние браки". На полу думать жёстко. Принёс в постель меня, таблетки, чай, Фасмера. Обморок, морок, заморочиться...

 

12 февраля. Укорял: нельзя в 40 лет вести себя как тургеневская девушка. Поскромнее надо быть.

 

13 февраля. Закрыла больничный. Встретила в коридоре невролога. У него такие голубые глаза...

 

14 февраля. Утром сказал, что в школу не пойдёт. Выразила несогласие. Соседи стучали по батарее.

Вечером стучала по батарее соседям. Недвусмысленные звуки захлебнулись на вдохе.

 

15 февраля. Звонила географичка. Неистовствовала. Пририсовал Италии пряжку и шпоры. Требовала незамедлительно ответить, как я к этому отношусь. Ну... что-то одно, на мой взгляд: или пряжка, или шпоры. Вместе многовато. По молчанию поняла, что географичка не удовлетворена. Собрала все свои познания и поклялась рассказать, что Испания с Португалией – это Пушкин в профиль. Надеюсь, пригодится и на литературе.

 

18 февраля. Звонила классная. Звеня металлом, проинформировала,что директор забыл мои прекрасные черты и бонусом к встрече желал бы получить ответ на вопрос, заданный всем родителям ещё 1 сентября: «Чем вы можете помочь школе?» Вопрос про помощь лёгкий. Сказала, что могу написать про них в газете. Надо только спуститься испросить разрешения у главного редактора.

Была остановлена на лестнице звонком из школьной приёмной. Благодарили за чуткость и готовность помочь, уверяли, что не стоит беспокоить главного редактора главной городской газеты. Директор меня вспомнил, сын похож безмерно, только в пятницу вызывал его и беседовал в течение часа, прелестный ребёнок, копия мамы!

Какие милые люди. И главное – скромные. Расстались тепло. Попросила передать географичке, чтобы не упоминала остров Сулавеси. Если обвести его по контуру, то получится гитарист «Нирваны» до реабилитации.

 

18 февраля. Примерила с утра мигрень, кружевной платок и нюхательные соли. «Мигрень» в переводе с французского – «половина черепа». Звучит неэстетично.

 

19 февраля. Звонил бывший муж. Орал: «Кто дал мой телефон географичке?» Зато теперь он тоже знает про Сулавеси.

 

24 февраля. Столкнулась с учителем физкультуры на улице. Настоятельно рекомендовал провести беседу по поводу девиантной лексики.

Вечером пригласила на круглый стол с участием Фасмера. Ни один мускул не дрогнул, лишь кровь отлила от бледного чела. Вещал о Разине, Пугачёве, декабристах. Не испугал. Перешёл на пионеров-героев. Растрогал. Убрала Фасмера. Под чутким руководством и мощным нажимом вспомнил сложносочинённые, сложноподчинённые, бессоюзные предложения, метафоры, олицетворения, эпитеты. Поклялся котом, что осознал, насколько велик и могуч русский язык. Ушёл в комнату, из-за закрытой двери донеслось «эх, ять!» Приятно удивлена – он ещё и древний алфавит знает!

 

27 февраля. Взяла в библиотеке фолиант с ятями. Долго отнекивался, мотивировал: «Здесь столько еров, что ер прочитаешь». Приглашён на круглый стол повторно. Предупреждён, что в следующий раз состоится прямая линия с лингвистами.