androg

(по мотивам недавнего поста в Альбоме)

 

Да, начну с исторической аналогии.

Греческий голяк Диоген, как всем известно, постоянно искал в своей бочке днем с фонарем человека. Но обычно не находил, вследствие чего ему приходилось самоудовлетворяться, так сказать, собственноручно. М-да... Но как истинный просвещенец своего времени делал он это публично на городской площади, дабы... если честно не знаю чего «дабы» – я никогда не понимал этих просвещенцев. Видимо в силу своей заурядности, но об этом позже.

Таки вот, один автор, видимо, не найдя днем с огнем понимания своего творения у читателей, решил последовать примеру великого философа и публично в Альбоме сделал себе приятное, разобрав собственное стихотворение своими руками. С глубоким удовлетворением очевидно. А что?! Поэт не должен искать милости у бездарностей!

М-да...

Получился сей акт у автора преотлично. Что вполне естественно, ибо любой рукопис может разобрать свои кракозябры, как графоман свою белиберду и объяснить дуракам, какие поэтическо-смысловые глубины в них скрыты. Если, конечно, рукопис не клинический шизофреник, в силу собственного недуга не понимающий, что творит, или не боговдохновенный экстатический пророк, чьей рукой водит сам Господь. Но к автору эти крайние случаи явно не относятся – своей рукой водил он сам, вполне понимая, что творит.

О, сколько раз мы с вами читали подобные объяснения про то, чего нет, но было задумано! Да, случай рядовой, но именно этот автор явно превзошел остальных объяснятелей масштабами – и по объему текста и по публичности. Чем и славен. И чем собственно привлек и мое недостойное внимание.

Ошибся автор только в одном – он не правильно понял свое гениальное творение. Да-да! Как истинный шедевр оно переросло автора! Автор слегка отстал, и я хочу помочь ему догнать свое детище.

Я не буду разбирать все строчки, дабы не затягивать затянутое, а пройдусь по общему смыслу и маркерам-маякам иллюстрирующим его.

Итак, сие творение это метаметафора коитуса, то есть полового акта. Смотрите:

Степь замирает к полудню, дрожа двоекратно.

Степь – мегаобраз нетронутой еще, фактически непаханной женщины, суть земли, природы, мира – она замерла. Заметьте замерла, но дрожит! Но противоречия нет! Ибо «дрожа двоекратно» это аллюзия на фразеологизм – умереть и ножкой дрыгнуть. У женщины ведь две ножки – значит двоекратно.

Душно от солнца и серых ковыльных уздечек.

Уздечка – маркер расшифровывающий о чем идет речь – автор перешел на описание своего аппарата.

По желтизне расплываются бурые пятна – тоже вполне естественно и реалистично – пред таким делом нужно обязательно сходить в туалет.

Вот он – на стебле сухом – в неподвижном полёте,

Хочет чего же: травы, сухостоя, свободы?

На стебле сухом – да герой стихотворения не молод. Но он жаждет если не нормального состояния, то хотя бы «сухостоя». Невольно сочувствуешь герою.

Да не коснутся его костенеющей плоти,

Да не падут на него соколиные своды.

Костенеющей плоти – вот все у героя налаживается! Да не падут – но герой все же очень не уверен, возраст все-таки.

Стрёкот всё ближе, и я всё ясней вспоминаю

Серый забор, кочегарку, поля за лесами,

Вспоминаю кочегарку – тут двоякая трактовка (в чем кстати и проявился кифаред автора) то ли позвать на помощь кочегара, то ли автор в молодые годы проделывал это в кочегарке и у него сформировался соответствующий триггер.

Дальше по тексту все понятно. И самое главное – восхитительная концовка, общий финал – героя, автора и читателя!

Стебель в тяжёлой руке разрывается тонко.

Птица всё ниже, а летние дни всё короче.

Плотная плоть, золотая двойная воронка,

Нас стерегущие цепкие, синие очи.

Стебель в тяжёлой руке - Герой пред пиком прервал акт, видимо не предохранялся (это не очень разумно, автор должен пропагандировать безопасность в этом деле). Разрывается тонко – ну да не густо, но хоть что-то.

Птица всё ниже, а летние дни всё короче – грусть и печаль охватывает читателя вслед за героем и автором – да уже не так высоко поднимается и все реже, и быстрее все происходит.

Плотная плоть, золотая двойная воронка – ну тут все ясно, хотя автор явно польстил и герою, и героине.

Нас стерегущие цепкие, синие очи – Да. Финал. Результаты на лицо, а глаза голубые-голубые...

Гениальное стихотворение. Метафизический акт оплодотворения женщины, земли и читателя! Читателя понятное дело – мыслями, идеями и чувствами, а не тем, чем вы подумали.

Итак. Мой вариант трактовки сего творения в некоторых деталях отличается от трактовки автора. Кто же прав, спросит дотошный читатель? Кто более заслуживает доверия?

Отвечу, как всегда, скромно – я.

Объясняю почему. Автор, когда творит, работает с идеальными образами, которые возникают у него в воображении, и как любое идеальное содержание при переносе на материальный носитель оно обязательно слегка искажается, иногда в худшую, но у настоящих мастеров, как приводимый автор, несомненно в лучшую сторону.

Но автор читает свое творение руководствуясь своим идеальным представлением о нем, у него возникает некая аберрация восприятия, некая зашоренность и даже замыленность взгляда. Он не ведает, что сотворил. Другое дело я и любой другой читатель – мы смотрим на произведение незамутненно.

Далее. Думаю ни у кого в здравом уме не возникнет мысль о моей уникальности, об исключительности моего восприятия, о непревзойденности моего понимания поэзии. Да, конечно, я совершенно простой, обычный, банальный человек. Таких как я миллионы! И значит подобное восприятие данного стихотворения возникнет у миллионов его благодарных читателей! А как вы думаете миллионы читателей могут ошибаться?

Вопрос риторический. Итак делаем вывод – я изложил истинное значение стихотворения во всей его полноте, красоте и талантливости.

Извините за внимание. И гигантская благодарность автору – и за его разбор, и за публичность, и за скромность в отношении к себе и своим произведениям.