Рейм Илья

Cousteau написал о своём понимании смысла текста моего стихотворения «MARCHE FUNÈBRE». Прочесть можно в его дневнике, ссылку сюда не вставить, увы. Очень интересно было узнать, что видится вдумчивому читателю в тексте. Я попробую объяснить то, что вкладывалось.

 

Итак, тема смерти, причём толчком послужила смерть вполне конкретного человека. Смерть, тем не менее, не рассматривается со стороны, а примеряется на мир и на себя с финалом в духе слов «Нет, весь я не умру». Это общая канва. Дальше идут образы и их логика сцепления. Пойду по тексту.

 

Лето срывает памяти спелый плод. — тема завершения, подведения итогов как сбора плодов памяти.

Жизнь, рождена из осколков и половин, — намёк на лежащую в основе жизни и движения дисгармоничность и разделённость: без борьбы противоположностей нет жизни.

Сонной росы предсентябрьские капли пьёт. — спокойный образ августовского утра, немного оттягивающий тревожность.

Утренний луч смеётся, неуловим — Резко контрастный своей наивностью образ, подчёркивает общее минорное звучание.

 

Свет не распят на всех четырёх ветрах.

Мир не разъят, но тени его длинны. — Ничего ещё не случилось, мир стоит и живёт, не распят и не разъят на части, но тени длинны, что в образном ряде стихотворения есть символ вечера, конца дня, осени, приближения к смерти.

Летняя повесть — беспечна и нехитра, — Снова намёк на простоту и беспечность «просто жизни» — стянутый нитью логики построения образов со смеющимся лучом

Листья недвижны — немы и опалены — Ясно, что безветрие (см. про «распят на ветрах»), но начинает проступать тема «опалённости неизбежным будущим»

 

Золотом первых глядящих вперёд огней, — Золото и багрянец в роли огня, сжигающего и опаляющего кроны, взгляд вперёд как символика будущего и взгляда в будущее.

Холодом зимних молочно-скупых картин, — в этом ряду простой образ: зима, одноцветье, смерть

Тьмою ночной и осенней луной над ней... — временная последовательность нарушена специально для усиления эффекта хаоса (осень, зима, снова осень — «соберём, и посеем, и вспашем»)

Утро. И высится облака травертин. — И резкий контраст, слом строки концом короткой фразы, возврат к текущему моменту. Облако как каменное. Отчасти — образ каменного надгробия, но так, полунамёком.

 

Между рассветов чернеет бемольный ряд — Ясно, что ночи, ясно, что ещё не длинные, при этом ночи — тоже метафора, конечно — тьмы, упадка, смерти. Слово «бемольный» подходит лучше, чем «диезный»: хотя звуки одни, бемоль есть знак понижения на полтона, а понижение человеком субъективно увязывается с печалью, хотя музыкальной связи и нет.

Редкой гребёнкой. Подвластны любой мольбе,

Эхом басы о жизни проговорят. — ЭХОМ. То есть повторят бывшее. Музыка (в частности) и искусство (вообще) как осмысление итогов. Искусство, подвластное воле (и мольбе) человека, как инструмент познания.

Что я узнаю о ночи и о себе? — Что я узнаю — о себе, тёмной стороне бытия, смерти, ночи, для чего, каков итог?

 

Что я услышу, что встречу и пропою,

Дабы не кануть ныне во тлен и прах, — Что я смогу сделать, к чему прибегнуть, что сказать, чтобы смерть не стала финалом, обессмысливащим жизнь, причём НЫНЕ — обессмысливающим задолго до смерти.

В жизни и в смерти познавший печаль свою — Прах уже познал свою печаль собственной плотью, уже умер.

Плотью листвы, сжигаемой на кострах. — Осенние костры со всеми сопутствующими ассоциациями.

 

Осень врывается. Бремя земное не — И снова слом, перемотка: врывается осень. Резкое продолжение движения вперёд. Слом строки на частице «не» — потому же, подчёркивает неравномерность движения..

Знает дорог, что пронзает небес игла. — В тяжестях земного существования не замечается то, что существование не сводится к одному миру. Здесь образ иглы небес, который вообще является центральным в стихотворении. Это что-то вроде axis mundi, оси мира, Иггдрасиля, лестницы Иакова, того,что соединяет разные планы существования, не случайна параллель со стволом дерева (вспомним мировое древо) и заодно (что не проговаривается и находится за рамками текста) — позвоночником человека. Кроме того,можно прочесть и что небо прошивает дороги иглой.

Просто запомни, что даже и в зимнем сне — даже в смерти, не-жизни или чём-то там.

В дереве дышит медленный ток ствола. — Бог с ними, с метонимиями, но «весь я не умру».

 

 

Уффф... Наверное, я вчерне расписал почти всё, что вложено. Вообще же это стихи с внутренней логикой музыки — темы и борьбу их можно проследить.

 

В общем, это эксперимент. Пока я им доволен, но окончательная оценка придёт позже. Может быть, много позже.