Алиева Ольга

ПАРТИЗАН ИВАН БАКУЛИН

 

Иван Иванович Бакулин родился на хуторе Хотунок Ростовской области 27 июля 1900 года. Большая семья Бакулиных жила бедно, поэтому два старших брата и отец старались помочь Ивану, окончившему начальное училище, получить образование педагога в Учительском институте, а затем в Харьковском институте социального воспитания. Сохранилась предвоенная автобиография И.И.Бакулина:

"Член ВКП(б) с 1928 года. За период работы в Харькове избирался председателем месткома, трижды - председателем избирательной комиссии, работал пропагандистом в кружке по изучению истории партии. В декабре 1939 года избран депутатом Харьковского горсовета. Награжден Грамотой Президиума Верховного Совета Украинской ССР. В мае 1941 года избран секретарём институтской парторганизации".

 

В первые же дни войны при обсуждении кандидатуры секретаря подпольного обкома партии не случайно выбор пал именно на него. Правда, теперь он работал по паспорту Ивана Ивановича Буркуна. Под руководством Бакулина Харьковский подпольный обком действовал активно: шли под откос гитлеровские эшелоны, взлетали на воздух мосты, выходили из строя станки, исчезали детали в мастерских.

 

Когда нависла угроза оккупации Харькова, профессор М.Михайловский, коллега Ивана Ивановича, предложил использовать свое жильё в качестве конспиративной квартиры. Однако после прихода гитлеровцев в Харьков, пересмотрел своё решение и отказал Бакулину в жилье, из-за чего секретарь подпольного обкома вынужден был часто менять конспиративные квартиры, скрываясь от преследования.

 

Весной 1942 года в городе начались облавы и аресты. Однажды к месту встречи партизан не явился и Иван Иванович. Спустя несколько дней в дверь квартиры члена подпольного обкома И.Ф.Гаркуши постучал мальчик лет двенадцати и передал ему записку. Это была весточка от Бакулина, в которой он сообщал, что арестован и находится в тюрьме. Илья Федосеевич свернул записку трубочкой, сунул её в стрелку зелёного лука, чтобы записка при обыске не попала в руки гестаповцев. Благодаря ей подпольному обкому стали известны имена многих подпольщиков, погибших в гестаповской тюрьме. Вот небольшая выдержка из записки Ивана Ивановича: "Китаенко Антон Макарович, Омельченко Полина Андреевна, Штефан Иван Дмитриевич, Першин Александр Ефимович, Савченко Евгений Николаевич, Лида - комсомолка ближайшими днями будут расстреляны, в том числе и я...Просьба к вам: подкормите меня немного, если можете. Осталось жить немного...хотелось пойти на расстрел не...трупом, а бодрым бойцом".

После очередного допроса 24 сентября 1942 года, не приходя в сознание, Бакулин Иван Иванович скончался в тюремной больнице.

 

ДОЛГИ

 

Харьков дышал ароматом весны,

Вишни в цветеньи тонули.

В это же время в тело страны

Вражьи вонзались пули.

По обожженной и мёртвой земле,

Гарью и кровью пропахшей,

Время носило на чёрном крыле

Плач о погибших и павших.

"Новый порядок" в Харьков пришёл -

Слежки, аресты, облавы.

Только, как эхо непрошеных зол,

Шли под откос составы,

В воздух весенний взлетали мосты,

Биржи пылали и склады.

Но стервенели паучьи кресты -

Волчье фашистское стадо.

Гнусность!

Предатели в годы войны

"Нашими", русскими были.

Перед живыми не зная вины,

Форму чужую носили.

Часто бездомным давали приют

В сытном предательском ложе

И возглашали "Гитлер капут!",

Лживостью совесть карёжа.

Кто он, профессор Михайловский М.?

Имя действительно. Верьте!

Было известно оно только тем,

Кто не ушёл от смерти.

К дому его из окрестных лесов

Шли на совет командиры

И погибали от дьявольских снов

Конспиративной квартиры.

Ждал он рассвета. Спешил доложить

Сведенья в комендатуру -

"Голубь почтовый!"

Кто мог предложить

Данную кандидатуру? -

Трусость и жадность. Вот голоса,

Что поднимали руки

В день, когда Харьков сразила гроза

Страшной фашистской мУки,

В день когда грянул над городом гром,

Победоносный едва ли,

В день, когда местный подпольный обком

Голодом уничтожали.

Тактик ошибся, на помощь призвав

Голода хищные лапы.

Каждый четвертый тогда умирал

После допроса в гестапо,

Каждый второй - от беззубой петли,

Но оставался солдатом.

"Ваню Бакулина третьим вели,

Савченко Женю - пятым".

Через связного двенадцати лет,

Смерти навстречу и риску,

В рваной подошве отцовских штиблет

Вырвалась эта записка

Вестью тревожной из вражьей тюрьмы,

Приступом нервного звука

Дальше - в обком, через линию тьмы

В стрелке зеленого лука.

 

В памяти цифры жестокой войны -

Тысячи тысяч казнённых,

Чтобы однажды в цветеньи весны

Вспомнили их поимённо.

Судят нас боги по первым шагам

И по последнему вздоху.

Память же мы отдаем не богам,

А укротившим эпоху.