Cript13

5 ноя в 16:55

Скажут, молчи, что ты знаешь о жизни и смерти?

Их откровения зрелости мудрой удел.

Но это я при дрожащем неоновом свете

В морге холодном в недвижные лица глядел.

И черпачок опрокидывал с кровью остывшей

Над нумерованным цинковым звонким ведром.

Пред восковой трепетал всё на свете забывшей

Плотью, безропотной в мёртвом обличье своём.

Мне повезло ещё… Я задубевших портянок

Не перематывал, в зимних окопах не мёрз

И, отупело бессонный, не лез спозаранок

На пулемёт под колючими взглядами звёзд.

Мне не в привычку труды погребального взвода,

Тихий фонарик, блужданье понурых трудяг…

Как обезличена жизни и смерти работа!

Будничность поисков, ржавых лопат перезвяк.

Я ещё в силах почувствовать весь этот ужас,

Злость и обиду за жалкую цену свою.

Я-то могу. А другим уже выпала участь

Сгинуть, исчезнуть в железном шинельном строю.

…Есть представленье о тайном естественном сроке.

Там, на краю увяданья рассудка и сил,

Слепнет душа и сама будто сходит с дороги,

Чтоб развязать узелки склеротических жил.

Но неизменно в дневном и полуночном свете,

Видимый для посвященных и пристальных глаз,

Тянет сквозной холодок преждевременной смерти,

То обтекает, то скрытно касается нас.

Валера мой друг. Сейчас живёт в Петербурге. Врач.

Композиция Боба ДИЛАНА, как мне кажется, частично гармонично стихотворению.

"Мама, слишком темно. Мама, я больше не могу стрелять.

МАМА, Я СТУЧУСЬ В НЕБЕСНЫЕ ВРАТА..."