Голева-Мурычина Татьяна

Эдуард Аркадьевич Асадов (7 сентября 1923 — 21 апреля 2004) — русский советский поэт и прозаик, участник Великой Отечественной войны.

 

Эдуард Асадов является известным советским поэтом, творческому наследию которого принадлежит 47 книг и сборников стихотворений. Лишенный зрения во время Великой Отечественной войны Эдуард Асадов не бросил писать стихи, а наоборот с еще большим рвением и тягой к жизни продолжал писать и радовать своих читателей новыми работами.

Перу Эдуарда Асадова принадлежит большое количество произведений разных форм: стихотворения, поэмы рассказы, эссе. В своих стихах Асадов старался обращаться к лучшим человеческим качествам и сторонам: добро, верность, благородство, великодушие, патриотизм, справедливость. Все это он старался привить новому поколению, которое с упоением читало его стихотворения.

 

Эдуард Асадов также писал стихи о любви, войне, женщине, дружбе и счастье. Все это делает его работы поистине многогранными и интересными.

 

ЭДУАРД АСАДОВ

"ТРУСИХА"

Шар луны под звездным абажуром

Озарял уснувший городок.

Шли, смеясь, по набережной хмурой

Парень со спортивною фигурой

И девчонка — хрупкий стебелёк.

 

Видно, распалясь от разговора,

Парень, между прочим, рассказал,

Как однажды в бурю ради спора

Он морской залив переплывал,

 

Как боролся с дьявольским теченьем,

Как швыряла молнии гроза.

И она смотрела с восхищеньем

В смелые, горячие глаза…

 

А потом, вздохнув, сказала тихо:

— Я бы там от страха умерла.

Знаешь, я ужасная трусиха,

Ни за что б в грозу не поплыла!

 

Парень улыбнулся снисходительно,

Притянул девчонку не спеша

И сказал:- Ты просто восхитительна,

Ах ты, воробьиная душа!

 

Подбородок пальцем ей приподнял

И поцеловал. Качался мост,

Ветер пел… И для нее сегодня

Мир был сплошь из музыки и звёзд!

 

Так в ночи по набережной хмурой

Шли вдвоем сквозь спящий городок

Парень со спортивною фигурой

И девчонка — хрупкий стебелек.

 

А когда, пройдя полоску света,

В тень акаций дремлющих вошли,

Два плечистых темных силуэта

Выросли вдруг как из-под земли.

 

Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки!

Путь закрыт, и никаких гвоздей!

Кольца, серьги, часики, деньжонки —

Все, что есть,- на бочку, и живей!

 

А второй, пуская дым в усы,

Наблюдал, как, от волненья бурый,

Парень со спортивною фигурой

Стал спеша отстегивать часы.

 

И, довольный, видимо, успехом,

Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза!

Что надулась?! — И берет со смехом

Натянул девчонке на глаза.

 

Дальше было всё как взрыв гранаты:

Девушка беретик сорвала

И словами:- Мразь! Фашист проклятый!-

Как огнём детину обожгла.

 

— Комсомол пугаешь? Врешь, подонок!

Ты же враг! Ты жизнь людскую пьёшь!-

Голос рвется, яростен и звонок:

— Нож в кармане? Мне плевать на нож!

 

За убийство — стенка ожидает.

Ну, а коль от раны упаду,

То запомни: выживу, узнаю!

Где б ты ни был, все равно найду!

 

И глаза в глаза взглянула твердо.

Тот смешался:- Ладно… тише, гром…-

А второй промямлил:- Ну их к чёрту! —

И фигуры скрылись за углом.

 

Лунный диск, на млечную дорогу

Выбравшись, шагал наискосок

И смотрел задумчиво и строго

Сверху вниз на спящий городок,

 

Где без слов по набережной хмурой

Шли, чуть слышно гравием шурша,

Парень со спортивною фигурой

И девчонка — слабая натура,

«Трус» и «воробьиная душа».

 

"МЕДВЕЖОНОК"

 

Беспощадный выстрел был и меткий.

Мать осела, зарычав негромко,

Боль, веревки, скрип телеги, клетка…

Все как страшный сон для медвежонка…

 

Город суетливый, непонятный,

Зоопарк — зеленая тюрьма,

Публика снует туда-обратно,

За оградой высятся дома…

 

Солнца блеск, смеющиеся губы,

Возгласы, катанье на лошадке,

Сбросить бы свою медвежью шубу

И бежать в тайгу во все лопатки!

 

Вспомнил мать и сладкий мед пчелы,

И заныло сердце медвежонка,

Носом, словно мокрая клеенка,

Он, сопя, обнюхивал углы.

 

Если в клетку из тайги попасть,

Как тесна и как противна клетка!

Медвежонок грыз стальную сетку

И до крови расцарапал пасть.

 

Боль, обида — все смешалось в сердце.

Он, рыча, корябал доски пола,

Бил с размаху лапой в стены, дверцу

Под нестройный гул толпы веселой.

 

Кто-то произнес: — Глядите в оба!

Надо стать подальше, полукругом.

Невелик еще, а сколько злобы!

Ишь, какая лютая зверюга!

 

Силищи да ярости в нем сколько,

Попадись-ка в лапы — разорвет! —

А «зверюге» надо было только

С плачем ткнуться матери в живот.

 

"ЗАПОМИНАЙТЕ НАС, ПОКА МЫ ЕСТЬ"

 

Запоминайте нас, пока мы есть!

Ведь мы еще на многое сгодимся.

Никто не знает, сколько мы продлимся,

А вот сейчас мы с вами, рядом, здесь,

 

Кто мы такие? В юности — солдаты.

Потом — трудяги, скромно говоря.

Но многие торжественные даты

Вписали мы в листки календаря.

 

Мы победили дьявольское пламя

И вознесли над пеплом города.

Видать, нам вечно быть фронтовиками

И в дни войны, и в мирные года!

 

Зазнались? Нет, смешно и ни к чему!

Нам не пришло бы в голову такое.

Когда пройдешь сквозь самое крутое,

Тогда плюешь на эту кутерьму.

 

Что нам чины, восторгов междометья!

Да мы их и не ведали почти.

Нам важно, чтоб смогли вы обрести

Все то, что мы достигли в лихолетья.

 

А чтобы жить вам светлою судьбою

И взмыть под звезды выше во сто раз —

Возьмите все хорошее от нас,

А минусы мы унесем с собою…

 

Мы вечно с вами толковать бы рады,

Но всех ветра когда-то унесут…

Запоминайте ж нас, пока мы тут,

Тогда архивов и листать не надо!

 

Когда ж потом, в далекие года,

Воспоминаний потускнеют нити,

Вы подойдите к зеркалу тогда

И на себя внимательно взгляните.

 

И от взаимной нашей теплоты

Мир вспыхнет вдруг, взволнованный и зыбкий.

И мы, сквозь ваши проступив черты,

Вам улыбнемся дружеской улыбкой…