Шорох Пустых Улиц

- Пап, а что ты будешь делать, когда я умру?

 

Казалось бы, это не тот вопрос, который хотелось услышать молодому отцу. И это было так.

 

- А с чего ты вообще взяла, что ты умрёшь?! - слегка в состоянии замешательства резко ответил Яков.

 

- Ну... Все ведь умирают...

 

- И ты из-за этих всех решила, что тоже должна умереть?

 

- А как иначе? Я же это чувствую. И мне страшно, что ты можешь остаться тут совсем один. - девочка слегка перевернулась на бок и тихонько обхватила своими ладошками руку отца.

 

- Солнце, тут совсем не надо беспокоиться за меня. Если это когда-нибудь случиться, то я просто продолжу быть рядом с тобой.

 

- А как? Как я смогу быть с тобой? Я стану чем-то другим?

 

- Ну...

Ты станешь самым настоящим морем...

Помнишь, как тебе нравились волны, которые бились о песочную гладь?

 

- Да! Они выбрасывали на берег так много нового и интересного! - детский смех на секунду озарил всю комнату, а глаза наполнились таким редким огоньком счастья и воспоминаний.

 

- Вот именно, Солнышко, про это я и говорю. Ты будешь самым красивым морем, которое иногда будет спасать глупеньких дайверов от голодных акул, а иногда и справедливой защитницей морских обитателей от злых рыболовов!

 

- Правда, правда? - Милый вопрошающий взгляд выискивал полное подтверждение сказанным словам.

 

- Конечно, Чудо. – Отец склонился над девочкой и очень нежно, до появления легкого румянца на щеках, поцеловал её в лоб.

 

- Пап, а я тебя люблю! Ты будешь моей самой дорогой рыбкой и не один злодей не посмеет тронуть тебя! – смех снова озарил всю палату.

 

- Моя юная защитница! Моё море!

Уже чувствую, что буду под самым надежным присмотром.

 

Резкий звук открывающейся двери прервал столь сокровенный до души разговор. Сотрудник больницы аккуратно выглядывая появился в тонкой полосе светлого коридорного света.

 

- Кхм, простите, но время посещений уже закончено. Девочке желательно бы сейчас отдохнуть.

 

- Да, да, конечно! Я уже собираюсь, не волнуйтесь.

 

- И, пожалуйста, зайдите после в мой кабинет, мы немного с вами поговорим. – озвучив свою просьбу, врач тихонько затворил за собой дверь, вернув в комнату ощущение уединенности и легкой семейной тайны.

 

Дальнейшие минуты до ухода Якова прошли в полной тишине. Самой настоящей любви не нужны слова. Хватает лишь понимающих и родных глаз.

 

Дальше… Он не слышал слов врача, они шли лишь долгим гулом мимо его слуха, а в голове раз за разом крутилось это небольшое прощание с его маленькой Франческой, с его маленьким Морем.

 

"- Папочка, знаешь, а я обязательно всегда буду рядом с тобой! Ты только никогда не забывай это.

 

- Amore mio, я в этом даже и не сомневался!

 

На секунду он допустил в себе легкую паузу раздумий и вся палата наполнилась тихим и пустым ожиданием.

 

- Эх, теперь папочке надо идти, а тебе отдохнуть, чтобы чувствовать себя ещё лучше в следующий раз! Договорились? – протягивая руку, сказал Яков.

 

- Уговор учтён! – крохотный смех озарил грудь Якова мощным объятием.

 

- И да, Франческа, я тоже тебя очень сильно люблю! Отдыхай, Солнце.

Дверь комнаты захлопнулась за спиной отца. Дав возможность погрузиться в свои мысли.»

 

Яков не помнил, как покинул стены больницы. Он очнулся уже перед самым своим домом. Остановился в нескольких метрах и сделал только то, что было в его силах.

Курил и плакал, плакал и курил.

Зашёл, лег, уснул.

 

Её не стало ранним осенним утром. В промежутке между ударами раскатистого ветра и еле слышимом дребезжание капель дождя о подоконник. Ей не было больно, она спала и видела лучшие сны. Она видела море. Она видела своё море. Она видела своего Якова.