Khelga

- К соседу - ну ты видела его, семьдесят лет, стройный, как мальчик, грыжа и еще как у меня, этот...

 

- Анастомоз.

 

- Да, этот. К соседу пришла жена.

 

- Шестьдесят лет и как девочка?

 

- Что? Нет. Обычная нормальная жена. Вошла в палату и просияла: как хорошо, просторно! И вешалка у каждой кровати - как хорошо, удобно! И пальто своё на вешалку пристроила. Медсестра забежала - знаешь, как орала?!

 

- Они всё время орут.

 

- Нет! Орала гораздо сильнее, чем обычно, с истерикой, с пеной у рта. Дескать - кто повесил пальто на капельницу, здесь вам не дурдом, а хирургия!

 

Сидим с отцом в коридоре на дерматине. Из отца торчат разнообразные трубки: из живота и из паха. Штук пять. Была ещё трубка в носу, но её убрали. Отец страшен: худ (неделю в реанимации питали исключительно внутривенно), щетинист, грязные волосы липнут к черепу, руки в чёрных кровоподтёках от уколов. В больничке душно. На отце семейные трусы и послеоперационный бандаж - велели купить в определённой аптеке, переплатила вдвое. Ещё из финансового - прикармливали медсестёр, как карасей в пруду, и несли конверт хирургу с пушкинским именем: он поотнекивался, но взял.

 

Фиг с ними, деньгами. Отец жив, очень слаб, но жив. И, по уверению хирурга Пушкина, стал абсолютным лапулей, хотя черепную коробку не вскрывали, тараканов не ампутировали.

 

- ...Хорошо, что предупредил. Нипочём не стану польта на капельницы вешать.

 

- А вот ещё было. Везут мимо каталку, а на ней - гроб, что ли. Чёрный, длинный. Я почти креститься начал. Потом подумал - почему это по хирургическому отделению гробы возят?! А потом присмотрелся - а на каталке баба в хиджабе.

 

Хмыкаю.

 

- Или вот ещё. Приволокли парня под амфетамином. В отключке. Медсёстры стали его раздевать - положено раздевать, вот и раздевали. А там, наверное, такое!.. В общем, здешние медсёстры - не только истерички, ещё и развратницы. Столпились, толкались, шипели, как змеи: дура старая, ты замужем!.. и ты, дура молодая, тоже!.. отойди, я раньше начала!

 

- Однако. Мальчиков всем миром раздевают, а бахил на первом этаже нет нихрена. И гардероба нет. И буфетчица вечно где-то бегает, наверное, капканы на амфетаминщиков ставит.

 

- Нет! - отец машет на меня чудовищной рукой, - нет!!! Очень, очень хорошая больница, мне жизнь в ней спасли! И кормят, и кормят прекрасно: я в жизни такого омлета не ел! И узи делают, и ктг, и анализы, и отвар шиповника дополнительно наливают! Санаторий, а не больница! А если б сюда море - лучше б твоих заграниц получилось бы, с таким-то омлетом!

 

Глажу по руке, стараясь не смотреть на трубки и пакеты.

 

Зовут в процедурную, на перевязку.

 

 

В общем да. Спасибо Химкам за папку. Живого и с тараканами. Очень боялась потерять.

 

Фотка моя, нехимкинская, московская. Какой-то ребенок ошибся, какой-то другой ребёнок исправил. Вот бы всегда так.