Перцевая Людмила

Ну вот, в очередной серии бедолагу Казанову утопили! Умеют же у нас сериалы сочинять на потребу публике. А в современном сюжете как можно обойтись без навала преступности, нагромождения убийств и международных интриг? Мне было любопытно сравнить то, что нагородили сценаристы, с тем, что написал в своих мемуарах о путешествии в Россию венецианский авантюрист и ловелас Джакомо Казанова.

 

Опережая возможные вопросы, сразу скажу, что на самом деле единственным негативным фактором в нашей стране для него был мороз, суровый климат. Казанова не упоминает никаких папских интриг против русской императрицы, а следовательно и всех этих страшных покушений на его жизнь. Это постарались изобретательные сочинители нашего времени! Вооружившись злодейскими намерениями, в Россию прибыли сразу несколько охотников за компрометирующим документом, которые охотились и друг за другом. Так что трупы были чуть ли не в каждой серии, а если не убийство – так признание в том, что этот важный господин имеет на счету пятерых, а тот мужик – троих, а этот монах-девственник уже четверых мертвых душ, в буквальном, а не в переносном смысле.

 

Но вот любовная интрига, сколь бы причудливой она ни была, наличествует и в признаниях самого Джакомо: он действительно купил за сто рублей красавицу-крестьянку, обучил ее манерам и танцам, без памяти в нее влюбился и с разбитым сердцем расстался, возвращаясь на родину. По его мемуарам следует, что и девчонка его страстно полюбила, пока отношения их длились в России, горевала от малейшей разлуки, дико ревновала, и да, был эпизод когда она запустила в него бутылкой и чуть не убила!

 

Я с большим удовольствием перечитала главу из «Истории моей жизни» о приключениях венецианца в России. Если не папская интрига, зачем он поперся в эту заснеженную страну? А страсть у него такая была – путешествовать, шляться по дворам высоких владык, дурить их в карты, обольщать красавиц. Напомню, это был конец восемнадцатого галантного века, века просвещения, познания и раскрепощения личности – насколько это было вообще возможно.

Да, в Венеции у Джакомо были всякие приключения, дуэли, тюрьма, побег, страсти-мордасти. Но это вы сами почитайте, я только о том, чем его поразила Россия. Европейца удивила во-первых приверженность северян к чистоте и гигиене: даже когда ему уступали девку в услужение, особо оговорили, что платить ей ничего не надо, корми, одевай и…отпускай по субботам в баню. Он со своей …воспитанницей даже побывал в городской публичной бане, где все мылись в общем помещении и нимало не обращали внимания друг на друга.

 

Не могу не отметить, что в отличие от киношной Тани девочка из мемуаров была совсем юной – тринадцати лет от роду, то есть «Лолита» Набокова не стала открытием темы, была у нее предшественница. Русская интрига с приобретением и огранкой природного алмаза никакое не исключение, Казанове случалось и раньше неоднократно проделывать такой финт в европах: поднял от земли, отмыл, приодел, обучил манерам, обхождению и …любовным утехам – и подарил за очень приличное вознаграждение охочему лакомке. То есть замуж выдал (получив сам приданое!) или в содержанки устроил, а случалось – и в актерки солидному опять же владельцу.

 

То есть и это было способом хорошо заработать, благо, у Казановы была репутация искусного любовника, в газетах писали об этом! Но вот история с русской девчонкой даже в изложении самого Джакомо выглядит невероятно романтичной. Он, будучи уже достаточно солидным человеком, полюбил ее так страстно, что…побоялся впасть в зависимость и просто бежал – с актеркой-итальянкой, которая была в утехах столь же искушена, но к любви неспособна. Русскую девочку он устроил, отдав ей и деньги, которые за нее получил, и заручившись уверением от солидного человека, что не обидит ее ни в коем случае.

 

Так что же еще кроме русских красавиц, публичных бань и суровых морозов поразило путешественника?

Я не буду останавливаться так же, как Джакомо в своих мемуарах на описании русской печи – он был от их устройства в полном восторге. Но вот что гораздо интереснее: венецианец, объездивший весь мир, был удивлен уровнем эмансипации в России. Мало того, что здесь правила страной женщина, по его признанию очень разумная, обаятельная, не сделавшая за все годы правления ни одной значительной ошибки. Так и Российскую академию наук возглавляла женщина, Екатерина Дашкова, что по тем временам вовсе было немыслимо. Настолько немыслимо, что Казанова восклицает: только генерала в юбке здесь недоставало!

Словно в ответ на это дикое предположение в России появится вскорости кавлерист-девица Надежда Дурова, которая не только подвигами в реальных военных действиях прославится, но и напишет об этом художественные мемуары под стать самому Казанове. Даже у Пушкина не поднимется рука на редакторскую правку, когда он эти записки опубликует в своем журнале.

 

Да, женщины в России и литературным творчеством занимались, не все, но императрица Елизавета писала отличные стихи, Екатерина Вторая – мемуары, Дашкова тоже на писательской ниве отметилась. Но это я отвлеклась. Вернемся к нашему ловеласу.

 

Отмечая на свой манер продвинутость высшего света при дворе Екатерины, Казанова хвалит и знание иностранных языков, и высокое искусство в танцах, и обхождение, но при этом он как-то нелогично замечает, что культуры русским недостает, читают лишь то, что императрица выписала, сами не очень в книгах копаются, не очень склонны самостоятельно рассуждать. И вот тут я хочу над ним посмеяться.

 

Джакомо в мемуарах пишет, что русского языка не знал и кроме редких случайных слов (они в книге выделены курсивом!) так ничего в речах и не понимал. Откуда ему было знать, что читали русские и о чем рассуждали? У европейцев вообще об этих заснеженных далях были самые дикие представления. Умник Жан Жак Руссо как-то даже написал, что русский язык – это не что иное, как …испорченный греческий, Казанова привел эту цитату и сам язвительно ее откомментировал, как невероятную чушь.

 

Разумеется, я понимаю, что не след в мемуарах ловеласа искать глубокое проникновение в русскую действительность. Сами-то русские мало знают, что цари и богатые люди коллекционировали произведения живописи, привлекали для строительства именитых архитекторов, щедро оплачивали услуги иностранных музыкантов, артистов, имели свои театры, художественные мастерские. Та же Екатерина хвалилась перед иностранными гостями, какие книги издает в провинции поэт-дилетант Струйский, роскошные образцы типографского искусства! Вспомните, когда Кипренский приехал в Италию учиться, никто из местных знатоков не мог поверить, что его картины – сегодняшнего дня, почитали их за наивысшие достижения старых мастеров: «Так нынче не умеют…»

Мы все унижаемся за свою отсталость, не было, мол, у нас своей живописи, равной итальянской. А итальянцев потрясали Брюллов, Иванов, Щедрин, Айвазовский.

 

Ладно, это я уж вовсе далеко от Казановы уехала. Посмотрим, как наши сценаристы его после утопления выловят и как обставят расставание с Татьяной. В романе Казанова ее называет на свой манер Заирой.