Старый дервиш
О любви спросить у мертвых…
Н. Гумилёв
Гумилёва на память, но только одно,
соловьи, кипарисы, а больше ни-ни,
оттого ржавый тополь гремит за окном
и на ржавых качелях всё те же они,
что и десять, и двадцать, и тридцать тому,
и сюжет очевиден, и вечер лилов,
и она также вполоборота к нему,
и ему не хватает немножечко слов.
Соглядатаем скучно, но дело не в том,
мир лишь луч, надо зрению угол поймать,
надо небо чуть-чуть протереть рукавом,
чтобы небо пошло отражаться в домах.
Отражаться до снега, до первых седых,
бельевая верёвка, пустая строка,
о любви много проще спросить у живых,
я пытался у мёртвых, но это никак.
Ни звонков телефонных, ни эха, ни встреч,
рассыпается речь на «дрова» и «трава»,
по весне будут листья опавшие жечь,
и опять соловьи будут спать не давать.
