РОЗА ДЛЯ НОСТРАДАМУСА. На смерть Мари

 

Во Франции больше 500 лет живёт обычай

зажигать в апреле по вечерам свечу в окне

в память об окончании Великой чумы.

Свечи зажигают и сейчас

 

 

Свеча на подоконнике. Окно не закрыть...

 

- И Господь говорит со мной: Михаэль, не корми рыб.

Не рисуй рыб пустых на белом песке

Мёртвою розой в мёртвой руке.

 

- Только чем выше истина, тем больше ненависти и страха.

Цена выше. Только чем выше истина, чем дольше прав я,

Грязней рубаха, грознее плоть и только недосягаемей Аристотель.

А ведь, верно, и древние посягали и мешались у признанных под ногами,

Слышишь, Мари? С л ы ш и ш ь?

 

Равнодушна каверна чумная. Красива почти как роза.

По дороге в аббатство надо зайти к хворым.

У старухи под аркой - купить хворост.

 

Роза...

В розе значит леченье. Бог любит юмор.

Свой тебе Рубикон. И пускай не Юлий.

Не юли, Нострадам, стережёт гордыня

Льва. Опять до денье из груди воздух вынут. -

 

Просто

Розовеют тисы у стен часовни.

Меж крестов солнце садится сонней.

День похорон долог, свет дымен.

 

Лучше розовые кусты растут от навоза.

Только розовые кусты и гниют, и мёрзнут.

Тьма скрывает свежих могил дыры.

 

- Для тебя, Мари, для детей я боролся!.. Поздно!

Не спасли ни пастилки из роз, ни звёзды.

 

...Но с чумой воевать легче, чем достучаться до вас, парижане.

И, боюсь, врачу разбиваться у ваших ворот, как храброй девчонке Жанне,

И гореть... Ведь Христа, верно, вы распяли?

Враг - доверчивость. - Вам покажи лишь палец -

Вместо веры в себя. Ничто - наука.

Вы больны. Только эта болезнь - чума ли?

Храм обмана - вера ваша и мука.

 

Разве вылечишь глупость, если ты ею проклят?

Не чуму жжёте - ведьм, моетесь раз - при крещеньи.

Разве только вера виною тому и время?

Заложили в фундамент конец Европы.

Ей не врач нужен. Не золото Индий.

И не правда, свойственная натуре.

Только сказку и жаждет: приди, провидец,

Прочитай ещё десяток центурий.

 

А чума почти ушла из Прованса.

Но пока ещё тяжело в Лангедоке.

Разрешил сефардам король оставаться

Здесь и вместе с франками мирно дохнуть.

 

Только взгляды пристальней. Крики гортанней.

Времена не те? - Какие достались.

И пути.

Снега нет давно, нет писем от Скалигера,

Чтоб спастись. А зима слишком долго. Тепло близко,

Но ему веры нет. - Все требуют веры,

Даже выси. Даже узоры чисел.

 

Прав Рабле, смейся с Пантагрюэлем!

Короли мрут. Созвездья стоят иксом.

За руном шлёт Ясона в Колхиду Пеллий. -

И меня...

К вечерне звонят. Пахнет апрелем.

 

Распускается роза. Как выстрел...

 

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

 

БАССЕЙН ИМЕНИ МОСКВЫ \ Декабрь 1990 \

 

"Месяц едет, котёнок плачет,

юродивый, вставай"...

М.П.Мусоргский. "Борис Годунов"

 

 

Сижу на краю бассейна. Кожей чувствую край мира.

 

Прекрасен и кругл - влезь в Гугл: свет Китежа синь, Расея

серебряным росным лугом. Крылатые с флейтами, вира!

Кивните, подсолнухи-выжиги, - и я обязательно выживу.

 

- Месяц едет. Котёнок плачет. - Хоть на фабрику, хоть за Родину

из хрущобы под Кандалакшей ВСТАВАЙ, ПОДНИМАЙСЯ, ЮРОДИВЫЙ!

 

Вставааай... - Позвоночником звякнет трамвай -

и осыплется сон золотой до согнувшей меня запятой.

И откружится снежное кружево. Обескровлено. Обезоружено.

 

Некому молиться Христу. Индевеет зрачок серны.

Стены выросли - люди растут. Люди сохнут у края бассейна.

 

Только из глины. Только из серы. Только рыжие.

Пуст бассейн. Гудит колокол. Звук по небу несёт облако.

Облако выжило. И я выживу.

 

-Эй, ребятушки, поднажми! Может, станем ещё людьми,

сотворённые в междуцарствие сменой звёзд на кресты. Вот-вот

зацветёт смоковница. Или не зацветёт?

 

Мы привыкли - с нами не цацкаться.

Всех довылепят и не довыжгут. Тьмой в тумане по пояс вброд

зачем пыжиться да бечевой? -

 

Выжить. Выжили. Выживем... Да, ничего.

Можно и облако волоком. - К золотым куполам бурлаков

льнёт. А там - высоко и волгло. Там высоко.

 

За краем бассейна в зрачке серны.

 

МесяцедетКотёнокплачет МесяцедетКотёнокплачет