МОСКВА - ВЕЛЬЯМИНОВО (роман). - 7. ПРОЩАЙ, МОСКВА АСПИРАНТСКАЯ
«Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля.
Просыпается с рассветом
Вся советская земля».
(В. Лебедев-Кумач)
Москва, Москва, - меня ты гонишь,
Хохочешь, умничаешь, стонешь,
Дела великие вершишь,
В тебе - толкучка, бури, тишь.
И выбор вин, и продавщиц,
Горячих тел, прекрасных лиц.
Прелюбодеев длинны списки.
Лежат колбасы и сосиски
На удивленье россиян.
Москвич ворчлив, хоть сыт и пьян,
Гостеприимен, но расчетлив,
И легкомыслен, и заботлив.
Карьерой он насквозь пропитан,
На деньги жаден, но начитан,
Хмур, деловит, велеречив,
Двуличен, противоречив.
Я сквозь толкучку слышу стоны
Тех, кто уж выжат, как лимоны,
Москвой за восемь лет объятий.
Я уезжаю! Хватит, хватит
Псевдоучёностью морить
И душу скепсисом травить.
Москва – костёр умов, науки,
Прощай, пока не спали брюки
От неуспехов и побед.
А я оставил здесь свой след:
Друзьям – стихов шутливых груду,
В своём кругу довольны будут.
А память женщин не сильна.
Они – особая страна.
Поди, уж вновь кого-то любят,
И тем себя бедняжки губят,
Красу растрачивая в дым...
Я тоже ими был любим!
А блатникам, что им оставить?
В моих ли силах их убавить?
Вон он - выпячивает грудь…
Шепчу себе: «Плюнь и забудь!»
Профессорам я благодарен,
Они признали: “ Не бездарен!”
Но вровень с ними встать не смог.
Стихи мешали, видит бог.
Москва, взгляни же на меня.
Кем был и кем остался я?
Я, как и все, был царь и раб.
Силён был духом, телом слаб.
Иль телом жилист, духом хил.
Я в блиц играл, я вина пил.
Вагоны книг переворочал…
И был, как все, и в прочем, прочем.
Но я устал, лишился прыти.
Прощай! Не мну твои уж тити,
Кокотка на закате лет,
К себе прижавшая букет,
И девушка ещё местами…
Прощай с вокзалами, мостами,
С радушьем дач, невест богатых
И эрудиток кривоватых.
Жив мир тобою не одной
В моей провинции родной.
Я карьеризмом не пронзён
И буду, значит, увезён.
Увы, с растраченной любовью.
Не поведёшь ты даже бровью.
Москва – Куйбышев, 1974-1976
