Х Х Х

Х Х Х

 

Душа уходит тихо, но тела…

Отыскивают всякие причины,

Чтобы напомнить о своих делах,

Любой деталью собственной начинки.

 

В материальном мире толпы тел

Стремятся утвердиться в долгой славе,

То в словарях по алфавиту тем,

Портретами в багетовой оправе.

 

То в памятные доски на стенах,

То в урну с прахом, то ли, не реальность?,

Часовни в золоченых куполах,

То в видео, в любую визуальность.

 

Как изощренно сохраняют лик!

В земных просторах сохраняют кости,

Но требуют надгробный обелиск,

Хотя бы крест, торчащий, словно гвоздик.

 

Реальность суеты не отменить,

Наотмашь всех, но дайте только славы,

Но дайте только жажду утолить

Глоточком сладкой и земной отравы.

 

Готовы всё за тот глоток стерпеть,

И унижений боль, и неудачи,

За звук фанфар готовы умереть,

Сдав голову и палачу, и плачу.

 

Все где – то в сантиметрах от меня

Разлучены величиной пространства,

К фанфарам путь никто не отменял…

Я отменил себе, как святотатство.

 

И стало вдруг моей душе легко

В любых делах израненного мира,

И сразу стала где – то далеко

Бессмысленность страстей земного пира.

 

Душе любой потехи не чужды,

Грехи прощает наши бескорыстно,

Утихомиривает пыл вражды,

И лечит наши суетные мысли.

 

Уходит тихо, помыслы чисты,

Уходит в мир иной из горловины,

Последний вздох оставив у черты,

И взгляд прощальный бросив на могилы.