И распрямиться так же хорошо
И распрямиться так же хорошо,
как отказаться и без сожалений
от радостей, соблазнов выжить в долг,
став многим нужным позарез явленьем.
В душе растёт и ширится протест
до тошноты к нужде минутной пользы,
не выдаст Бог, и не сожрёт прогресс,
в защитной позе потеряешь больше!
Без доступа к всемирной широте,
достойной откровений прожитого,
миров внутри, где внешний воздух, свет
и тишина в предтече звука, слова!
И подтвердив уменье отвечать,
уже не надо будет защищаться,
оправдываться или утверждать,
как в той же мере быть, а не казаться!
Тогда уже не станут предлагать
то, от чего не сможешь отказаться,
достойный власти брать или давать
пусть не высокой, но не подлой страстью!
Смысл недоступней, стало быть, и дар
покруче, но не круче вертикали:
за правоту изрядно пострадав,
отравлен будешь ядом идеальным!
Наследственные нормы навсегда,
как никогда, по мере проявленья,
любовь, надежда, вера, красота,
сопровождают таинство творенья
до самоочищения пласта
нетронутого чистого желанья,
души нетленно белого листа,
заложенного вздохом изначальным!
И там, где никогда никто не ждёт,
творца в земном обличье не встречают,
не провожают всенародно под
аплодисменты в гробовом молчанье!
Незваных приглашённых просто тьма,
как званных мало, избранных нет вовсе,
пусть обрести нельзя, не потеряв,
но ведь не сердце, душу, стыд и совесть!
Да, Господи, до этого дойдя,
пробиться сквозь запаянное донце,
где темечко у малого дитя
пульсирует, пока ему растётся!
Кто передёрнуть может, что отнять,
ни взять, ни дать, не сможет, не захочет:
всегда болит утраченная часть
от целого, чего не уничтожить!
