Про ливерную колбасу.

Один филолог получал настолько маленькую зарплату, что ему не хватало на жизнь и на ливерную колбасу, которую он так любил. Он носил серое потертое пальто, купленное еще в студенческие годы на деньги, которые получил за публикации в некогда издававшихся журналах. А теперь он преподавал русский язык в школе и не мог себе позволить ничего того, что хотел иметь по-настоящему. Единственная вещь, которую он действительно любил - была ливерная колбаса.

Он вставал рано утром и ел на завтрак овсянку, не потому, что это было вкусно, это было просто. Он с радостью предпочел бы что-нибудь другое, но у него не было таких убедительных средств для какой-либо женщины, чтобы она стала его женой, просыпалась с ним в одной постели, готовила сносный завтрак и отправляла на работу. Такой женщины не случилось, они видели в нем неудачника и выбирали других. Никакой речи не могло быть и о тайных подругах и конечно о той единственной, с которой судьба сулила ему встретиться. В общем он был совершенно никому не нужен, одинок и телефон никогда по нему не звонил. Хотя один раз все-таки звонил... Его вызвали с урока и по телефону предложили написать какую-то статью в литературный журнал.

Он шел по улице, ему было холодно и одиноко. Но совсем не хотелось возвращаться домой, где его всегда ждала овсянка. Она уже приелась ему настолько, насколько только может приесться овсянка одинокому мужчине утром на завтрак. В общем, он решил купить ливерной колбасы.

Быстро прошел домой, на кухню. Сел за стол и не снимая даже пальто и уличную обувь, достал из чемодана ливерную колбасу. Долго держал в руках бумажный сверток. (Он всегда экономил на пакетах, поэтому носил с собой газеты, чтобы упаковать купленное и положить в чемодан поверх школьных тетрадей и брошюр). Руки его дрожали, он взял зеленое колечко обеими руками и жадно начал есть, подобно тому, как дети наперегонки едят воскресные баранки.

Он ел без хлеба, ливерную колбасу, прямо с оболочкой. Какие-то куски глотал не жуя, какие-то подолгу пережевывал, принимая даже несъедобные вкрапления. Лицо его было совершенно лишено всякого смысла. Он так ел не потому что был голоден, нет. Овсяная каша хорошо выполняла свои обязанности. Но казалось, что ливерная колбаса - единственная вещь, которая делала его по-настоящему счастливым. И если он съест ее всю, без остатка, целиком и сразу, то он спасется. Это как освященные кулич и яйца для разговления на Пасху. И он уже никогда не будет так одинок и несчастлив. "Розыгрыш! Это розыгрыш!" - встретят его на улице. Подбежит красавица жена с детьми, родственники, даже из совсем далека... Конечно, этого никогда не могло бы быть, но по-крайней мере, ему так казалось.

Когда он доел ливерную колбасу, в руках у него осталась только газета, которая все еще пахла ей. Он долго думал и ждал, правда чего именно. Наверно это была последняя капля его терпения. После он достал из чемодана чернила и написал на газете следующее: "В слове "жизнь" всего две буквы, причем первая из них - буква Г. Интересно, но факт, при произношении этого слова иногда слышится звонкий Д, парный звуку Г, в исключительных случаях."

Он прочитал это несколько раз и сошел с ума, потому что с точки зрения русского языка, это была полная чушь и ее невозможно было объяснить. Это был такой же абсурд как и то, что когда он выпал в окно, из него скрутили ливерную колбасу, для таких же как и он сам.

2009 г.