Либерал

(Из книги: Михаил Бруталов. Мандарин Бальзака)

 

Порвать с либерализмом, вирус которого поразил Клепикова ещё на школьной скамье, не смогли заставить его никакие общественные бури, даже либеральные реформы. Что такое либерал в России — знает или догадывается каждый, даже если не читал Салтыкова-Щедрина. Обязательный элемент — русофобия, но не простая, как у Гитлера, а глубоко патриотическая: лютая ненависть — нет, не к русскому мужику вообще, поскольку и сам до десятого колена русский мужик, а лишь к так называемому хаму, который являет собой одновременно пьяницу, лодыря, разгильдяя, дебила, шпану, ворюгу и, главное, до кончиков ногтей — холопа. Он и есть виновник, то есть, как говорили в старое время, вдохновитель и организатор всех наших провалов, нескончаемых бед и вечного отставания. Без сомнения, этот малосимпатичный персонаж заслуживает того звероподобного — если не по имиджу, то по сути — начальства, которое у него всегда было, есть и будет — до тех пор, пока персонаж не доведёт страну до ручки, то есть до полного развала,

расчленения и установления западного протектората, что окажется закономерным финалом и, по правде сказать, величайшим благом — если не для России, то для человечества. И процесс понемногу уже пошёл.

 

Эту сокровищницу идей Игорь Михайлович обогатил и своей собственной, которую назвал особизмом. В армии особисты — это чекисты, призванные приглядывать, но историософ распространил понятие на всё российское общество. Необходимость предстать перед придирчивым взором Запада страной цивилизованной и даже демократической, чтобы не лишиться поставок современной техники и не скатиться в лапотный век — с одной стороны, а с другой — лень, равнодушие и холопское послушание народа выработали естественный и единственно возможный для России способ правления — особизм. Это детище не двадцатого века, не большевиков и даже не царизма — корни уходят в древний Киев, к идиотской затее тогдашнего начальства валить статуи родных славянских богов в угоду модному заграничному поветрию. Суть особизма — в непрерывной инсценировке общественно-политических событий с имитацией сопутствующих эмоций. В советское время это касалось абсолютно всего: от добровольной коллективизации до добровольной подписки на заём или отправки на целину, от горячего одобрения политики партии и правительства до гневного осуждения отщепенцев и происков империализма. Ничто никогда не должно происходить спонтанно, по бесцензурному зову чьего-либо сердца, а требует режиссуры идеологов и разыгрывается спецслужбами и их платными и бесплатными активистами. За спонтанное проявление народных чувств местных начальников следует снимать. Даже термин такой существовал: добровольно-принудительно. Иными словами, полицейское государство форэвер! Особизм, по Клепикову, продолжается и в современной, капиталистической России, но в карикатурной форме, когда человек человеку волк, товарищ и брат, а миллиардер становится в единый фронт с пенсионером, подняв кулак в рот-фронтовском приветствии. В России по-прежнему нет политической жизни, а есть лишь клоунада на старый сюжет единомыслия с обилием чёрного юмора. Надо отметить, в последнем Юрий Васильевич согласен с другом целиком и полностью, как любили выражаться в советское время, так что начало единомыслию между ними, можно сказать, уже положено.