ИРАН

Без пояснений поэма «Иран» будет несколько непонятна читателю. Я работал в Иране в 1998 – 99 гг. на строительстве станции «Рамин» в провинции Хузестан на юге страны – вероятно, одном из самых жарких мест в мире: летом температура там превышала 50 градусов! Среди специалистов было немало мужиков из г. Новолукомль (Белоруссия), отсюда и ироничное упоминание о «новолукомльских мусульманах».

«Нафары» - местное население. «Стекляшки» - мелкие насекомые, то ли комарики, то ли мушки, которые напоминали по виду осколки стекла. После их укусов кожа сильно чесалась. «Шахрак» - посёлок наших специалистов. В стране царил сухой закон, включавший даже запрет на пиво, поэтому наши ребята гнали самогонку. Там она именовалась «бимбер» (возможно, слово польского происхождения). Разливалась она в пластиковые бутылки из-под минеральной воды, объемом то ли полтора, то ли два литра. По форме бутылка напоминала пружину, и именовалась, соответственно, «пружиной». С оказией наши специалисты передавали женам домой какие-то ювелирные украшения, отсюда строчка «ты ей – кольцо, цепочку, она тебе – привет». Увы, бывали у жёнушек и измены («приедешь – всё узнаешь, от ярости дрожа…»). Электронной почты еще не было («письмо её неспешно с оказией идёт…»).

Ну, и конечно, вечная тема для загранкомандировочных – продлят или не продлят? Ведь продление - это дополнительная валюта. Нам платили где-то по 600 или 650 долларов. В те времена – приличная сумма.

Теперь читайте.

 

ИРАН

 

Короче, начинаю

рассказ свой про Иран

Страну новолукомльских

и прочих мусульман.

Страну, что пышет жаром

как доменная печь,

Где солнце ждет рассвета

не чтобы греть – чтоб жечь!

Чертей здесь только нету,

а так всё – как в аду!

Как будто голым задом,

да на сковороду!

Нафаров здесь, что грязи:

куда ты ни пойдёшь,

Глаза закроешь, плюнешь -

в нафара попадешь!

Их женщины, как в кокон,

закутаны в хиджаб -

Нашли надёжный способ

своих упрятать баб!

«Стекляшки», пыль густая,

да холостяцкий быт,

И вкус ржаного хлеба

надолго позабыт…

Без водки, без веселья -

таков он есть, Иран.

Со скуки хоть стреляйся

или… читай Коран.

И ты в сердцах воскликнешь,

изрядно матерясь:

«В раздолбанном Иране

что мог я потерять!?»

Но вспомнишь, что вернувшись

в родное СНГ,

Ты по уши увязнешь

ну, в этом, что на «гэ»…

Последнее здоровье

за «зелень» отдаёшь,

А лечишься, как можешь -

короче, «бимбер» пьёшь.

В Шахраке самогонка -

широкою рекой,

«Пружина» обеспечит

душевный твой покой.

Набравшись, заворкуешь,

как голубь по весне,

Забудешься под вечер

в тяжелом пьяном сне…

Проснешься в срок - привычка

(тебе ведь не впервой),

И на «Рамин» поедешь

с чугунной головой.

Пока ты копишь баксы

жена твоя тайком

Гуляет беспробудно

с одним твоим дружком!

Письмо ее неспешно

с оказией идёт

Прочтёшь: «Целую, милый» -

и рад, как идиот.

Наивен, как ребенок,

(проживши столько лет!)

Ты ей – кольцо, цепочку,

она тебе – «привет».

Приедешь – все узнаешь,

от ярости дрожа,

Когда слова соседки

зарежут без ножа…

И вот ведь незадача -

сдают в апреле блок,

А так бы протянуть ты

еще с полгода мог!

Секретный пишут список,

в него б хоть раз взглянуть,

Узнать: кому готовят

билет в обратный путь?

Тебя, страдалец, тоже,

пожалуй, не продлят,

Но ты в надежде тайной

начальства ловишь взгляд…

Не Франция, не Штаты

и даже не Китай,

Иран – предел желаний,

о большем не мечтай!

 

ЭПИЛОГ

Продлили! Пустишь слюни,

раскрыв от счастья рот!

Народ ты наш убогий,

несчастный наш народ…

 

1998-1999 гг.