Тополиный пух.

В день тринадцатый июня,

Золотой, тягучий, длинный,

Ровно в срок на ветках юных

Пух взорвался тополиный.

 

И, обсохнув мало-мальски,

Лег на ветер зыбкой ношей,

Словно вдруг десант февральский

В середину лета сброшен.

 

И горячие метели

Понеслись по переулкам,

И лохматые кудели

Собрались в подъездах гулких,

 

И ледком покрылись лужи,

И седыми стали скверы.

Удивляйтесь, люди – ну же! –

Принимайте всё на веру:

 

Что зима настала летом,

Что в ладонях снег не тает

И с ладони вслед за ветром

Прямо в небо улетает.

 

Вы же век не удивлялись –

Вот как раз удобный случай,

И не ждали, а дождались,

Так, нежданно, даже лучше.

 

Не выходит? Как же это?

Заработались, устали

И, должно быть, в спешке где-то,

Удивленье потеряли.

 

И не только удивленье –

Может быть, пора проверить

И понять, что, к сожаленью,

Посерьезней есть потери?

 

Сердце ржавчиной покрылось,

По душе пошла короста,

Да и совесть запылилась,

За ненадобностью просто.

 

И на что, скажите честно,

Деньги, чин, комфорта сладость,

Если кто-то неизвестно

Взял за это Вашу радость

 

Оттого, что, жизнь прекрасна,

Оттого, что снова лето.

Вы ломались не напрасно,

Но на что теперь все это?

. . .

 

Что ж, идите… Скоро осень

Чудо Вам подбросит снова.

Наступайте без вопросов –

Это только лист кленовый.