Старушка
Старушка ехала в трамвае,
Душа ее таила грусть.
Она тащила два пакета,
Все говорили:"Ну и пусть".
В лохмотьях старых и облезлых
Считала та свои рубли.
Там было ровно двадцать девять.
Ей прошлые пакеты помогли.
И оптимизм ее застыл в моих глазах.
Рука ее дрожала.
Старушка с пола банку подняла
И вот пакет к себе поджала.
Все вдруг уставились на это,
Как будто та сошла с ума.
Им было мерзко и противно,
Смотреть как та ее клала.
Те люди очень далеки от жизни той старухи.
Как можно осуждать ее и золотые эти руки?
Она на свитер всё копила,а пассажирам тем тепло.
У них и куртки даже были,зима на улице давно.
И что бы мне не говорили,
Я знаю,чья душа теплее.
Не та, что греется под курткой,
А та ,которая добрее!
Душа ее таила грусть.
Она тащила два пакета,
Все говорили:"Ну и пусть".
В лохмотьях старых и облезлых
Считала та свои рубли.
Там было ровно двадцать девять.
Ей прошлые пакеты помогли.
И оптимизм ее застыл в моих глазах.
Рука ее дрожала.
Старушка с пола банку подняла
И вот пакет к себе поджала.
Все вдруг уставились на это,
Как будто та сошла с ума.
Им было мерзко и противно,
Смотреть как та ее клала.
Те люди очень далеки от жизни той старухи.
Как можно осуждать ее и золотые эти руки?
Она на свитер всё копила,а пассажирам тем тепло.
У них и куртки даже были,зима на улице давно.
И что бы мне не говорили,
Я знаю,чья душа теплее.
Не та, что греется под курткой,
А та ,которая добрее!