Не кисни...
Помнишь, птичка бросалась грудью на розовые шипы,
Трелью звеня до последней капли рассветной крОви?
Только б влюбленные встретиться после смогли,
Только б несчастный поэт возлюбленной был достоин.
И невдомек поэту, как птичка была влюблена,
В цвет его грустных, истерзанных чувством глаз.
От нераздЕленной ласки и нежности ведь она,
Сердце терзала на острых шипах столько раз.*
Ты тоже, наверно, ждешь, что к твоим ногам,
Я принесу охапку кроваво-прекрасных роз.
И пряча за палантином сеть из ужасных ран,
Уверенно буду лгать, что не ты мне их сам нанес.
Глупо... Глупо надеяться, верить в подобный исход,
Ждать эту жертву, что б возложить на чужой алтарь.
Розовый куст под балконом твоим давно уж издох,
Тебе ж подавай еще больше цветов, чем он мог бы отдать.
Птичка твоя наложила последние (точно!) швы,
Трелью звенит до последней капли закатного вИски.
Сменив амплуа с соловья до простой совы,
Не поэтично совсем пожелает тебе:"Не кисни!".
* Оскар Уальд "Соловей и роза".
