Хочешь клубники?

Одновременно

на всей планете

делим все вместе

одну секунду.

Кто-то ногой выжимает двести.

Кто-то на кухне гремит посудой.

От жира пухнет

при кудрях дама,

на тонких шпильках,

весьма богата...

Душа понемногу, простите, тухнет.

Внучка нобелевского лауреата.

Кашица тел расползлась по проспекту.

Кто-то уже нашёл себе бар.

Земляне.

Клеймо.

Как отдельная секта.

Никто не смотрел,

как закат умирал.

Тут перегар,

там петрушка застряла...

Лыбится тощий бродяга-чудак.

Что-то не так?

Я заснул - от вокзала

мы отъезжали,

нас провожала

свора собак.

 

Утром мне солнце веки ласкало...

Камень с бетоном покинул пейзаж.

Что? Мой багаж?

Ещё не хватало.

Рюкзак, тетрадка, да карандаш.

За занавеской - поля и равнины,

как теремки - дома деревень.

Вот уже день.

Разросся. Разлился.

Жить хорошо, но немножечко лень.

Славно всё же, что я здесь родился -

на этой планете ветров и лесов.

Мгновений. Часов.

Любви и печалей.

Наборов наречий и голосов.

Ровно по рельсам...вагоны, вагоны...

кто-то спросонья налил себе чай.

И невзначай:

- А мы незнакомы?

Ах, обознался... Да ты не серчай!

Хочешь клубники?

Бери, не стесняйся!

Завтра ещё два ведра соберу.

Так поутру -

сиди, улыбайся -

щедр попутчик на ерунду.

Город забыл я... что это такое?

Сон мне, может, приснился какой.

Мир и покой.

Опьянённый любовью,

я к облакам и холмам за рекой.

Тут, под рукой,

мне ягод оставил

добрый случайный товарищ-сосед.

Сколько бесед

здесь уже прозвучали.

Я разорвал свой обратный билет.

Мы все совершаем такое, наверно.

Внезапно. Решительно. И безрассудно.

Кто-то ногой выжимает двести.

Кто-то швыряет об пол посуду.

Одновременно

на всей планете

делим все вместе

одну секунду.