осень
Такой вот крайне неприметный, почти что плоский.
Незаметный. Цвета серых стен.
Фронтально видно сразу все лица наброски,
В зеленых глазах отблеск счастья поэта. Белый плен.
Клен теряя силу листья вокруг швырял небрежно.
Узоры манили взоры любопытного зеваки.
И он старея, где то воспоминаний между,
Вдруг понял что смотрел, но не видел знаки.
Капли на засохших почках отливают фонари
Этой поздней, осенней ночью.
Сливается город тонами серыми с небом.
Никуда не уйти, скоро улетишь.
Красно апельсиновый фон за облаками,
Эти десять минут, я будто тону.
Ухожу на глубину, засяду в тени.
На душе камень, в ладонях пальцы кулаками
В луже бензин играл цветами
С цветами шла домой модам,
Тянуло французскими духами,
Тянула никотин мехами.
Разврат вульгарный ждет, и держит на примете.
Где то там.. ее давно уже отметили.
Первые полоски света глаза ослепят,
Но мама не видела первые полоски Светы.
Последующие уж точно
Будут скрыты в бездне урны,
И кто его знает сынок там или дочка!?
Мамочка любит ночи бурные.
Незаметный. Цвета серых стен.
Фронтально видно сразу все лица наброски,
В зеленых глазах отблеск счастья поэта. Белый плен.
Клен теряя силу листья вокруг швырял небрежно.
Узоры манили взоры любопытного зеваки.
И он старея, где то воспоминаний между,
Вдруг понял что смотрел, но не видел знаки.
Капли на засохших почках отливают фонари
Этой поздней, осенней ночью.
Сливается город тонами серыми с небом.
Никуда не уйти, скоро улетишь.
Красно апельсиновый фон за облаками,
Эти десять минут, я будто тону.
Ухожу на глубину, засяду в тени.
На душе камень, в ладонях пальцы кулаками
В луже бензин играл цветами
С цветами шла домой модам,
Тянуло французскими духами,
Тянула никотин мехами.
Разврат вульгарный ждет, и держит на примете.
Где то там.. ее давно уже отметили.
Первые полоски света глаза ослепят,
Но мама не видела первые полоски Светы.
Последующие уж точно
Будут скрыты в бездне урны,
И кто его знает сынок там или дочка!?
Мамочка любит ночи бурные.