Разговор с перочинным ножом
РАЗГОВОР С ПЕРОЧИННЫМ НОЖОМ
То ли от зноя, толь от скуки
Зарывшись в свой бардак сознанья,
Отдал себя любимой муке –
Вопросу смысла мирозданья.
Помять решил больные темы,
Что гложут каждого «поэта»
И кто мы, где мы, и зачем мы?
И на закуску: мы ли это?
Перелопатил море мыслей.
Конечно мудрых, ведь свои же!
Но стали блеск, до боли чистый,
Спустил меня к земле поближе.
Я глаз открыл и почесался,
Где холода коснулась кожа.
А рядом на столе валялся
Обычный перочинный ножик.
Досада! В думах я летаю,
Во мне философ созревает!
А тут безделица стальная
Меня от дела отвлекает!
И я спросил, теряя мысли,
Как будто мог он мне ответить:
«а может, ты все знаешь смыслы,
Но просто держишь все в секрете?».
Вдруг я услышал, был строг он и точен,
Голос, а может быть лязг или скрежет:
«Раз я из стали, к тому же наточен,
Значит, и резать приходится мне же».
То ли от зноя, толь от скуки
Зарывшись в свой бардак сознанья,
Отдал себя любимой муке –
Вопросу смысла мирозданья.
Помять решил больные темы,
Что гложут каждого «поэта»
И кто мы, где мы, и зачем мы?
И на закуску: мы ли это?
Перелопатил море мыслей.
Конечно мудрых, ведь свои же!
Но стали блеск, до боли чистый,
Спустил меня к земле поближе.
Я глаз открыл и почесался,
Где холода коснулась кожа.
А рядом на столе валялся
Обычный перочинный ножик.
Досада! В думах я летаю,
Во мне философ созревает!
А тут безделица стальная
Меня от дела отвлекает!
И я спросил, теряя мысли,
Как будто мог он мне ответить:
«а может, ты все знаешь смыслы,
Но просто держишь все в секрете?».
Вдруг я услышал, был строг он и точен,
Голос, а может быть лязг или скрежет:
«Раз я из стали, к тому же наточен,
Значит, и резать приходится мне же».
