Воронье

Тупой удар по сердцу – вдруг,

Газета выпала из рук,

Поплыли стены, облака,

И чья - то нервная рука легла на пульсе.

Потом носилки, скрип полов,

И звуки, чьих - то голосов,

Твердили, вот и все - готов…

Затем шептались по углам,

А где родные!? Стыд и срам,

И как фамилия его? Кому звонить?

Отдать весь хлам?

А санитары, как всегда,

Сорвали крестик без труда,

Пожитки бросили в мешок,

Закрыли двери на замок…

 

Над богадельней тишь, да гладь,

Старик уселся на кровать,

Теперь позволить может все,

Читать, писать, смотреть в окно!

Исчезли тяжести в груди,

Обиды, страхи позади,

Он видел все и был готов -

Идти на трубный зов богов.

Он видел, как несли его,

Сломали ребра – ничего,

На старых сетках, как всегда-

Дефибриллятор - ерунда

Но что- же тянет так сюда?

Старик схватил газеты лист,

В нем явно скрытый, тайный смысл,

Уже лет десять как слепой,

Он гладил старческой рукой,

В газете – фото сыновей,

Его детей, его кровей,

Предали просто за жилье,

Как не родные, воронье,

Он, вдруг, ненужный старый хлам,

Из сердца вон, дай места нам!

Забыли, бросили его…

 

И он, и лунный свет в окно,

Грехи детей простил давно…